Когда растает снег

Так медленно как мы едем, полчаса точно будет.

Катя.

Полчаса?! А пешком?

Женщина.

Минут пятнадцать, я думаю.

Катя (проталкивается к выходу).

Пустите! Пустите меня! (Кричит.) Откройте, пожалуйста, двери! Откройте двери!

Шофёр.

Передайте деньги за проезд.

Катя (поспешно).

Сейчас… (Спохватившись, что забыла деньги.) Откройте скорее, мне плохо!

Шофёр.

Я сказал, передайте за проезд!

Голоса из салона.

Открыть просят!

Человек сейчас в обморок упадёт, а он деньги!

Безобразие! Откройте немедленно!

Мы жаловаться будем!

Выругавшись, шофёр останавливает трамвай, выпускает Катю. Она бежит по направлению к вокзалу.

Вокзал. Перрон. Поезд.

На вокзале полно людей – здесь и уезжающие и провожающие – женщины, старики, малые дети. Поезд гудит, поторапливает. Мужчины залезают в вагоны. Неясный шум множества голосов. Люди обнимаются, целуются на прощание. Какая-то старушка всё не хочет отпускать сына, голосит по нему, как по покойнику: «Сыночек! Сыночек!». Солдат пытается разжать руки матери, тогда она падает на колени и обнимает его ноги. В толпе Катя, она высматривает среди уезжающих Германа. Он стоит у самого поезда, и, куря, беседует с тремя военными. Увидев его, Катя бежит к нему. Герман узнаёт в бегущей девушке Катю, роняет папиросу, разговор прерывается. Трое его друзей почтительно расступаются, пропуская Катю вперёд. Она бросается на шею Герману и плачет.

Катя (шепчет, задыхаясь от слёз).

Миленький мой, миленький мой! (Торопливо покрывает поцелуями его лоб, щёки.) Почему ты мне не сказал, что уезжаешь?

Герман (держит её лицо в своих ладонях и с нежностью смотрит ей в глаза).

Не хотел расстраивать, я ведь ещё вчера утром получил телеграмму, потому и задержался, не приехал за тобой пораньше.

Катя.

А сегодня? Почему ты не разбудил меня, чтоб проститься?

Герман (улыбается).

Не хотел будить тебя, ты так сладко спала. (Серьёзно.) Но я всё равно простился с тобой.

Катя.

Когда?

Герман.

Во сне. Ты разве не помнишь?

Катя (плача).

Вот ты опять шутишь! Даже теперь!

Поезд протяжно гудит во второй раз. Его товарищи, бросив курить, заходят в вагон.

Герман.

Любимая моя, мне пора. (Делает шаг, чтобы уйти, Катя опять кидается ему на шею, с ней истерика.)

Катя.

Не уходи! Прошу тебя, не уходи!

Герман (высвобождаясь).

Нельзя, Катюша. Тише, успокойся! (Она не слышит его, продолжает рыдать, тогда он резко встряхивает её за плечи.) Слышишь, успокойся!

Катя замолкает и, глотая слёзы, смотрит на него.

Герман.

Ну, что ты, маленькая моя! Не надо плакать! (Утирает ей слезы, она ловит его руку, прижимается к ней губами.)

Поезд гудит в третий раз, товарищи машут Герману, мол, иди скорее.

Герман.

Меня зовут, Катюша, время уже! Прощай!

Герман вместе с последними оставшимися на перроне военными залезает в вагон, поезд медленно трогается. Толпа провожающих устремляется вслед за поездом. Солдаты машут на прощание своим родным, люди кричат и машут в ответ. Сзади в толпе Верка. Она в цветастом платье, стриженая голова повязана белым платочком.

Голоса из вагонов.

Песню! Песню запевай! Давай нашу! «Катюшу»!

Расцветали яблони и груши,
Поплыли туманы над рекой,
Выходила на берег Катюша,
На высокий на берег крутой.
Выходила, песню заводила…