Когда ребенок не может слушаться. Воспитание детей с СДВГ

Я честно пытался смотреть прямо в очки и делать вид, что мне все это интересно, выражая готовность пойти за ответом на ее вопрос на край земли.

– Только не молчите! Скажите что-нибудь…

– Что вам угодно услышать? – любезно отреагировал я. – Лишь бы у меня осталось время завести его домой и убежать на работу. Или, если хотите, он мне сам по дороге все расскажет. Вы же знаете его «большую проблему» – он всегда говорит правду. Я готов сейчас, заранее, с вами согласиться, что это ужасно…

Нет, нет, дорогой читатель, не подумайте, что мне плевать, что было на первом уроке или на втором. Просто я слышал все это не один раз и внутренне готовился к главному ее вопросу, который на протяжении трех лет неизменно следовал за всеми тирадами: «Что будем делать дальше?» И обязательно последующий ее же самоотвод от ответственности: «Я не знаю!» Эти слова всегда вводили меня в интеллектуальный ступор. Поймите, их произносил человек с профессиональным педагогическим и еще каким-нибудь специальным образованием, давшим ему право руководить школьным коллективом. Государство назначило ее быть ответственной не только за передачу знаний нашим детям, но и за их психологическую безопасность. Этот профессионал, имеющий многолетний стаж работы с детьми, спрашивая меня «что делать?», расписывается в собственной некомпетентности. Представьте: вы пришли к доктору, скажем – к профессору медицины, он вас обследовал, потом доходчиво расписал и обрисовал, какое у вас заболевание, и после всего спросил: «Что будем делать? Я не знаю». Ну, если вы – человек сдержанный и, к своему несчастью, еще и воспитанный, просто встанете и тихо уйдете. А если у вас с нервишками мир расторгнут, сами понимаете…

Как и предполагалось, коронная фраза возмущенной директрисы не заставила себя долго ждать:

– Оставьте свои шутки, лучше скажите мне, что делать? Я не знаю.

Вот он, этот вопрос: «Что делать?» Вопрос веков, на который нет ответа ни у одного родителя, особенно если это папа. Мамы всегда изобретательнее, они более адаптированы под невзгоды школы и быта. Отцы – нет. Хотя со временем я убедился, что мамам тоже бывает ой как несладко. А наш руководитель школы этого, увы, не понимает.

Сегодня в голосе директрисы звучали сарказм и даже злость. Что он мог эдакого сделать, за что стоит так злиться на моего ангела? Да, он не сидит спокойно на уроках, да, он говорит, мешает другим, дерется и огрызается, когда ему пытаются что-то назидательно вменять. Но все равно он – сладкий и классный ребенок, а главное – мой ребенок.

Как вы уже поняли, это неполный перечень проблем у ребенка-шалуна с невозможностью сконцентрироваться на чем-то одном дольше пяти минут, особенно если мы говорим про учебу. У этого букета школьных проблем есть название – СДВГ (даже расшифровывать не хочу аббревиатуру).

Говорят, проблема в том, что у таких детей не хватает дофамина в организме. И действительно, что в таких случаях делать? Пичкать таблетками, кричать, наказывать, бежать к бабке-гадалке, гомеопату или психологу? Однозначного ответа не было, но все готовы помочь и даже обещали, что через месяц станет полегче, а через три мы все забудем, как страшный сон.

Я не против фармакологии и за психологов, но лишь когда они хотя бы знают, как правильно расшифровать четыре буквы – СДВГ! Моя книга о том, как попытаться помочь детскому организму самому, без амбулаторной помощи вырабатывать нужный фермент и какова роль родителей в этом процессе. Можно ли научиться бегать без ног, а слепому рисовать? Порассуждаем об этом на страницах моей книги.

Сидя в очередной раз в кабинете директора школы и выслушивая ее тирады, направленные против моего сына, я решил, что нужно как-то с этим бороться. Надо менять вездесущий «день сурка». Но для борьбы нужен противник, и это – я сам. Прежде всего я должен выйти на бой с самим собой, сжав кулаки и закрыв глаза, выйти и сказать: «Ты проиграл, но не сдался». И смогу ли я продолжить бой, еще не знаю.

Давайте обо всем по порядку. Я расскажу про свои часы эйфории и сожаления (не только о потраченных деньгах, но и времени), когда думал, что вот он – выход, и завтра нам станет легче. Но это завтра не наступало никогда. Я поведаю обо всех протоптанных лично мною тропинках в темном лесу, каждый раз заводивших меня еще глубже в чащу. Расскажу про обещания и оправдания специалистов и о многом другом, с чем мне довелось столкнуться в течение восьми лет.