Читаем Когда с вами Бог. Воспоминания полностью

Справка из КГБ (получена в 1988 году)

Голицын Сергей Павлович

Родился в с. Усадище, Марьинской волости, Новгородского уезда, Новгородской губернии.

Актер местного театра в городе Николаеве.

Арестован 2 сентября 1937 года УНКВД по Николаевской области.

Решением НКВД и Прокурора СССР 4 января 1938 года по ст.54–6 Уголовного кодекса Укр. ССР приговорен к высшей мере наказания – РАССТРЕЛУ, как агент английской разведки.

Приговор приведен в исполнение 20 января 1938 года.

Сведений о месте захоронения нет.

Дело князя Сергея Павловича было «рассмотрено в Особом Порядке» 4 января 1938 года. Юридически определить, что представляет собой судебное действо «Особого Порядка», не представляется возможным, но нижеследующий документ позволяет предположить, что высокие лица, указанные в нем, автоматически накладывали расстрельные резолюции на предоставляемые им списки жертв, назначенных к уничтожению, если в действительности это были их собственноручные подписи, в чем, скорее всего, следует усомниться. Маловероятно и то, что следственное дело из далекого Николаева отправляли на рассмотрение к народному комиссару Ежову в Москву. Скорее всего, карательная система была настолько отлажена, что в такой формальности надобности не было.

Частичный ответ на этот вопрос есть в книге Альфреда Мартиновича Мирека «Красный мираж. Палачи великой России», посвященной «жертвам коммунистического террора»:

«Как известно, мероприятия по уничтожению людей достигли в 1936–1938 годах наибольшего размаха, и в это время даже такие хорошо отлаженные объекты, как Бутово под Москвой и Левашово под Ленинградом, работали на пределе. На пределе были и все звенья этой машины. Чтобы круглосуточно арестовывать, были нужны люди и время. С трудом успевали выписывать ордера на арест и обыск. Ну, хорошо: приехали, схватили, обыскали, отняли что успели, привезли, рассовали по камерам и подвалам, но нужны еще хоть какие-то приговоры, ну, хоть решения «тройки». Их заполнять и подписывать уже не успевали. Появились просто длинные списки обреченных, на первой странице которых налагалась «резолюция», например: «Врагов бить, бить, бить! В. Молотов». На других – надписи столь же эмоциональные и преступные, но другие подписи…

ЦК в лице Сталина пошел навстречу: ввели еще и «двойки» – расстрел за подписью наркома внутренних дел (Н. И. Ежова) и Прокурора СССР (А. Я. Вышинского) с приложением акта об исполнении решения».

Выписка из акта

Решение Народного Комиссара Внутренних Дел Союза ССР – Генерального Комиссара Государственной Безопасности т. Ежова и Прокурора Союза ССР т. Вышинского от 4 января 1938 года за № 707 о расстреле Голицына-Галича Сергея Павловича 1898 года рождения, приведено в исполнение 20 января 1938 года.

Комендант УНКВД по Николаевской области Крюковский

Один из самых кровожадных «рыцарей железного Феликса» откровенно и цинично сформулировал злодейскую суть большевистской власти. «Мы не ведем войны против отдельных лиц, – писал он. – Мы истребляем буржуазию как класс. Не ищите на следствии материалов и доказательств того, что обвиняемый действовал делом или словом против советов. Первый вопрос, который вы должны ему предложить, – к какому классу он принадлежит, какого он происхождения, воспитания, образования и профессии. Эти вопросы и должны определять судьбу обвиняемого». Приведенной классификации высокопоставленного чекиста князь Сергей Павлович соответствовал вполне. Своим происхождением, воспитанием и образованием он был обречен на уничтожение. И все следственное дело – красноречивое тому подтверждение.

Перейти на страницу:

Все книги серии Семейный архив

Из пережитого
Из пережитого

Серию «Семейный архив», начатую издательством «Энциклопедия сел и деревень», продолжают уникальные, впервые публикуемые в наиболее полном объеме воспоминания и переписка расстрелянного в 1937 году крестьянина Михаила Петровича Новикова (1870–1937), талантливого писателя-самоучки, друга Льва Николаевича Толстого, у которого великий писатель хотел поселиться, когда замыслил свой уход из Ясной Поляны… В воспоминаниях «Из пережитого» встает Россия конца XIX–первой трети XX века, трагическая судьба крестьянства — сословия, которое Толстой называл «самым разумным и самым нравственным, которым живем все мы». Среди корреспондентов М. П. Новикова — Лев Толстой, Максим Горький, Иосиф Сталин… Читая Новикова, Толстой восхищался и плакал. Думается, эта книга не оставит равнодушным читателя и сегодня.

Михаил Петрович Новиков , Юрий Кириллович Толстой

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

Беседуя с серийными убийцами. Глубокое погружение в разум самых жестоких людей в мире
Беседуя с серийными убийцами. Глубокое погружение в разум самых жестоких людей в мире

10 жестоких и изощренных маньяков, ожидающих своей участи в камерах смертников, откровенно и без особого сожаления рассказывают свои истории в книге британского криминалиста Кристофера Берри-Ди. Что сделало их убийцами? Как они выбирают своих жертв?Для понимания мотивов их ужасных преступлений автор подробно исследует биографии своих героев: встречается с родителями, родственниками, друзьями, школьными учителями, коллегами по работе, ближайшими родственниками жертв, полицией, адвокатами, судьями, психиатрами и психологами, сотрудниками исправительных учреждений, где они содержатся. «Беседуя с серийными убийцами» предлагает глубже погрузиться в мрачный разум преступников, чтобы понять, что ими движет.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Кристофер Берри-Ди

Документальная литература
Повседневная жизнь петербургской сыскной полиции
Повседневная жизнь петербургской сыскной полиции

«Мы – Николай Свечин, Валерий Введенский и Иван Погонин – авторы исторических детективов. Наши литературные герои расследуют преступления в Российской империи в конце XIX – начале XX века. И хотя по историческим меркам с тех пор прошло не так уж много времени, в жизни и быте людей, их психологии, поведении и представлениях произошли колоссальные изменения. И чтобы описать ту эпоху, не краснея потом перед знающими людьми, мы, прежде чем сесть за очередной рассказ или роман, изучаем источники: мемуары и дневники, газеты и журналы, справочники и отчеты, научные работы тех лет и беллетристику, архивные документы. Однако далеко не все известные нам сведения можно «упаковать» в формат беллетристического произведения. Поэтому до поры до времени множество интересных фактов оставалось в наших записных книжках. А потом появилась идея написать эту книгу: рассказать об истории Петербургской сыскной полиции, о том, как искали в прежние времена преступников в столице, о судьбах царских сыщиков и раскрытых ими делах…»

Валерий Владимирович Введенский , Иван Погонин , Николай Свечин

Документальная литература / Документальное