Когда сбываются мечты

— Пищу притащил чел, с которым я сейчас работаю. Для него это было жертвоприношением, и он всё равно бы убил ту бродяжку. Он соблюдал осторожность и не навлёк на себя подозрений. У меня действительно приближалась Жажда, я не хотел уезжать и предоставлять материал самому себе, как раз пошли самые интересные результаты… Короче, жертву я высушил. Чел этого не видел.

— И ты думаешь, что будешь чист, если эта история всплывёт? — с сомнением покачал головой Дементий. — Какое воздействие на чела ты оказывал?

Как ни претило Андрону рассказывать о незавершённой работе, он понимал, что отмолчаться не выйдет. Он старался быть немногословным, но и немногого хватило с лихвой. В другой обстановке молодой вампир чувствовал бы себя польщённым.

— Это и впрямь что-то новенькое, — признал Дементий. — Нет, масан с твоими задатками вполне способен продержать чела под контролем сутки и больше, но как твой подопытный до сих пор ещё не свихнулся? Как тебе почти месяц удаётся мирить для него прекрасную иллюзию с грубой реальностью?

— Он сам неплохо с этим справляется, я только немного помогаю. Я недавно приводил в порядок остатки дедовского архива. Удивительно, что хоть это сохранилось, мои родные предпочитают деда не вспоминать. Его звали Федот Треми, во время Раскола он принял сторону мятежников и был убит. И я тебе скажу прямо: мы за четыреста с лишним лет не продвинулись так далеко в практиках Управления. Потому что все время оглядываемся на Догмы и Тёмный Двор!

— Я не собираюсь бежать к Саббат, — продолжил Андрон чуть тише, наткнувшись на потяжелевший взгляд помощника епископа. — Иначе бы тут не распинался. Так вот, записи деда помогли создать амулет и установить через него почти постоянную связь с подопытным. Амулет работает так, что не нужно всё время поддерживать для чела иллюзию сбывшихся мечтаний. Небольшой, так сказать, направляющий импульс — и для него существует лишь та реальность, которую он создал в своих фантазиях. И кто бы эту реальность выстроил лучше его самого? Она, конечно, многим показалась бы слишком уж убогой, но для опыта будет полезней. Боюсь, превращения мира в сказку, где он властелин Галактики, психика чела и впрямь бы не осилила. Он ведь не лежа в кровати в сладких грезах живёт, а пока ещё продолжает взаимодействовать с реальным миром.

— А если в реальности хулиганы накостыляют ему в тёмном переулке и отберут кошелёк?

— Встанет и пойдёт дальше, не чувствуя боли и не замечая синяка под глазом, уверенный, что обидчики кончаются в муках у его ног. Конечно, от серьёзных увечий его придётся поберечь, если я хочу продолжать опыт. Необходимости в прямом вмешательстве пока не возникало: инстинкт самосохранения, как ни странно, не отключился. Так, морок кое-где навести по мелочи…

— Потому ты и смог экспериментировать столько времени, — хмыкнул Дементий. — И для начала вполне достаточно, я так думаю. Проанализируй результаты, подумай, в каком направлении двигаться дальше. От чела нужно избавиться. Ты полностью его контролировал, и никто не будет слушать, что ты ему не велел приводить пищу. Связь между вами можно отследить, если задаться целью, и, кстати, создав её, себя ты тоже сделал уязвимым. Вряд ли, конечно, обычного чела хватит на что-то серьёзное.

Молодой Треми не возразил ни словом, но более опытный масан и так догадывался, какую реакцию вызовет его распоряжение.

— Послушай меня, Андрон. Если пойдёшь напрямую к епископу, вряд ли он примет другое решение. Ему однажды пришлось казнить такого вот умника с кривыми иглами, думавшего, что он всё предусмотрел, убрал все следы и никто ничего не узнает.

«Значит, прекратить? Избавиться от чела, выкинуть амулет, для другого объекта он всё равно не подойдёт… Вот уж нет!»

Приказ есть приказ, и подпитывать иллюзии Андрон перестал сразу. Но не собирался лишать себя возможности довести эксперимент хоть до какого-то завершения и увидеть, как чел будет реагировать на распад своих грёз. Иначе что вообще обдумывать и анализировать?

Всю дорогу в автомобиле воняло кислой, тухлой дрянью, а нужные слова никак не возникали в памяти с должной отчётливостью. Давно не перечитывал Книгу? Зачем — ведь её содержимое так легко запоминалось!

Солнце ощутимо припекало со стороны водительского места, и Павлу стало жарко. С этим он справился, но почти сразу же противно заныл зуб. До встречи с Безымянным памятная с детства ненависть к зубоврачебному креслу мешала дойти до стоматолога, а потом Павел, естественно, исцелил себя сам. Ему и сейчас это удалось, правда, жара и отвратный запах вернулись.

Нет, это невозможно, скорее домой, заглянуть в Книгу и спокойно разобраться, в чём дело. А машину надо будет сегодня же поменять, всего-то.

Прикосновение к укрытому под рубашкой амулету позволило вновь почувствовать себя почти всемогущим.