Когда сбываются мечты

Она схватила меня за шею и, приподняв над землей, впечатала головой в стену. Еще крепче сжимая ладони на моем горле, Майя меня душила, причем очень успешно…

Я пыталась разжать ее пальцы, и тогда она, отцепив одну руку от моей шеи, схватила ею меня за предплечье, резко дернув его в сторону. Я услышала хруст и почувствовала адскую боль.

Перед глазами все расплывалось, а рука повисла плетью. С каждой секундой воздуха становилось все меньше. Я пробовала ей что-то сказать, в глупой надежде успокоить, но слышались лишь бессвязные хрипы.

Когда в глазах окончательно потемнело, я поняла, что мне осталось недолго и на помощь, увы, никто не придет. Прикрыла глаза, медленно погружаясь в пучину беспамятства.

И тут я почувствовала резь внизу живота, затем он будто окаменел. А в голову вдруг сам собой пришел путь к спасению.

У меня был всего один-единственный шанс и всего пара секунд.

Я не имела права сдаться и подвести своего малыша.

Собрала все свои силы, распахнула глаза, уставилась на волчицу, привлекая ее внимание к своему лицу и быстро здоровой рукой вытащила гребень из волос и воткнула его в горло женщины.

Ее глаза расширились и, отпустив мою шею, она начала выкручивать руку с гребнем, у нее почти получилось. Наполовину украшение показалось наружу, но Майя начала заваливаться, и тогда я, не особо думая, вытащила гребень и воткнула его заново, потом еще и еще.

Когда я опомнилась, женщина лежала на полу вся в крови, а мои руки крепко сжимали вишнево-красное украшение с теперь уже мутными бриллиантами. Как со стороны услышала собственный хрип и отбросила гребень подальше. Встала, волоча за собой кровавый подол платья.

И когда он только успел так пропитаться?

Боль в животе становилась сильнее, меня слегка пошатывало, но я дошла до лестницы и попыталась схватиться за перекладины. Когда больная рука не смогла ухватиться за дерево, а вторая сорвалась, и я, неудачно упав, приложилась головой о пол, до меня дошла вся трагичность ситуации.

Чтобы выбраться наружу, мне оставалось всего-ничего, но я была уже не способна на это. Волна адреналина схлынула, оставив после себя боль, страх и ужас от совершенного.

У меня больше не осталось сил, и теперь сознание уплывало окончательно…. О себе я не переживала, не так страшны были мои повреждения, очухаюсь и как-нибудь выберусь, но время может быть безвозвратно упущено.

Неужели я не спасу своего ребенка? В ответ на эти мысли низ живота опять сжался непонятной судорогой, и по моим щекам потекли слезы.

В который раз за последние дни я уплывала в темноту, а в голове пульсировала одна и та же мысль, повторяющаяся по кругу: «Прости меня, мой малыш».

Глава 37. Игнат

Страшно было даже представить, зачем Майе могла понадобиться Яна. Я вышел на улицу, разделся, кинул вещи на скамейку рядом с домом и обернулся. Волк весь день рвался на волю.

Для начала я вернулся в дом и пробежался до комнаты Майи.

Выбивать дверь не пришлось, там уже стоял Олег и вовсю взламывал замок. Внутри не обнаружил ничего подозрительного, следов Яны и ее запаха тоже не было. Потянул зубами с вешалки первое попавшееся платье и, хорошенько его обнюхав, запомнил запах, чтобы отправиться на поиски.

Искать след, конечно же, было поздно, прошло уже почти два дня, но я все равно обнюхал всю территорию, прилегавшую к КПП.

Бесполезно, запах суки к этому времени выветрился.

Я пробегал в волчьем обличии всю ночь, обнюхивая каждый пень, каждый забор и каждое окошко. Ни единого следа волчицы, словно она провалилась сквозь землю или вырыла подземный ход. На рассвете вернувшись к особняку, принял человеческий вид и переоделся. Уже когда сидел в машине понял, что мой свадебный костюм любезно сменили на новый, чистый. Вот она, ненавязчивая забота Назимова, до сих пор считал меня щенком.

Алиев-старший смотрел на меня настороженно, когда я вломился в палату его сына.

— Что? Ты же прекрасно понимаешь, что мои люди следят за вашими перемещениями, — опередил возможные вопросы.

— Да ты еще тот наглец! Заметь, мой сын в больнице из-за твоих бойцов.

— Одного-единственного бойца, и даже не беты. Так что задумайся, что с твоим сыном не так, что он от единственного удара умудрился впасть в кому. — Алиев зарычал, а я продолжил. — Где Майя?

— Что?

— Еще раз повторяю, где Майя?

— Да мне же откуда знать, я ее больше двадцати лет не видел!

Возможно, будь ситуация другой я бы ему поверил. Он до последнего держал себя в руках. Достойное самообладание, но мое внутреннее чутье сейчас, когда вопрос касался Яны, не обмануть.

Схватил его за шею и поднял в воздух, Алиев вцепился в мои ладони пытаясь их разжать, но это было бесполезно.

— Ты расскажешь все, что знаешь, а я буду внимательно слушать.

И не дай луна, ты что-то утаишь — не выберешься из Москвы уже никогда, так же, как и твой сын. И перед тем как начнешь хорохориться, прежде подумай. Даже если твой клан выдвинет нам претензию, мне глубоко на это насрать! Яна — моя жена и правнучка Назимова. Ты сам-то хоть понимаешь, на кого посягнула Майя?