Когда счастье рядом

— Ты нам не помешала, — сказала Сильвия. — На самом деле уже поздно. Мне пора идти. Я рада, что ты вернулась, Джия.

И с этими словами Сильвия вышла из кухни.

— Значит, ты решила вернуться. Наконец-то.

Джия поникла, испытывая острое чувство вины из-за того, что бросила семью ради того, чтобы отправиться на поиски биологического отца, который не хотел иметь с ней никаких дел. Который был бы счастлив вовсе никогда не видеть ее.

Она повернулась к брату, ожидая, что его гнев обрушится на нее. И она этого заслуживала. Она все сделала неправильно. Джия подняла глаза и встретилась с ним взглядом.

— Прости, Энзо. На этот раз я все испортила.

К ее изумлению, в его глазах не было ни гнева, ни презрения. Только братская любовь.

— Я рад, что ты вернулась домой. Мы скучали по тебе.

Его доброта, его нежность разрушили стены, которые она воздвигла вокруг своего сердца, и она бросилась к нему, а он схватил ее в свои медвежьи объятия. Она не могла поверить, что убежала из дома, когда здесь было все, о чем она мечтала. Здесь была ее семья. Пусть в ней и не текла кровь Бартолини, но это не помешало ее отцу любить ее. Она стала его дочерью по его осознанному выбору. И это так много значило для нее! Он не обязан был любить ее, и все же любил.

Джия отстранилась и вытерла мокрые щеки.

— Прости меня. Я больше не буду.

Энзо изучающе посмотрел на нее:

— Тебе не за что извиняться. Я думал, ты приедешь лишь через несколько недель.

— Все изменилось. — Ее мысли снова вернулись к Рику, и сердце сжалось от боли. Она еще не была готова говорить о нем. — Я пойду спать. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

* * *

— Джия?

Кто звал ее? Джия зарылась лицом в подушку. Она не хотела прерывать свой сон — прекрасный, восхитительный.

Во сне она видела Рика. Он улыбался ей, смеялся с ней, флиртовал с ней и целовал ее. Она застонала.

Где он сейчас?

— Джия?

Джия что-то буркнула. Она не хотела просыпаться, она хотела остаться с Риком.

— Джия, я принесла кофе.

Аромат кофе донесся до нее. И сон прервался. Как собака Павлова, она сглотнула слюну при мысли о кофе.

Она открыла глаза. Перед ней стояла Бьянка, которая держала в руках две чашки с кофе.

— Привет, соня. Я думала, что ты проспишь весь день.

И тут она окончательно проснулась и вспомнила, отчего вернулась в Тоскану раньше, чем планировала. И ей захотелось снова забыться во сне.

— Вот. — Бьянка протянула ей чашку с кофе. — Может быть, это поможет.

Джия села в кровати и с радостью взяла кофе. Она поднесла горячую чашку к губам и вдохнула волшебный аромат.

Она сделала глоток и посмотрела на сестру, которая вскоре должна была стать настоящей принцессой. Она была накрашена, идеально причесана и одета очень нарядно.

— Что ты здесь делаешь? Разве тебе не нужно быть в Патазонии? И почему ты так разодета с самого утра?

— Уже давно не утро. Время обеда. Я планировала вернуться в конце недели, чтобы помочь Сильвии, но вчера ночью мне позвонил Энзо. Я запрыгнула в самолет, и вот я здесь.

— В твой личный самолет. Это здорово.

— Я здесь не для того, чтобы говорить о себе. Я хочу знать, что происходит с тобой.

— Не могу поверить, что Энзо заложил меня. Кстати, что там у него с Сильвией?

— Не знаю. А что? Что ты видела?

Джия пожала плечами и сделала еще один глоток кофе.

— Не столько видела, сколько почувствовала. Но вчера я была очень уставшей. Может, мне просто показалось.

— Не знаю, но я хочу услышать, что у тебя случилось на Лапри.

— Я не хочу об этом говорить.

— Не хочешь говорить о чем? — спросил Энзо, появляясь в дверях ее спальни.

Вся банда была в сборе, и Джия поняла, что ей не удастся улизнуть в душ, пока она не расскажет все о своей поездке и о поисках ее биологического отца. И она не винила их.

На их месте она тоже умирала бы от любопытства.

Так что когда Бьянка и Энзо уселись на ее кровать, она вздохнула и сдалась. Она сможет это сделать — если не упоминать Рика и щенков, которых она так полюбила.

Джия рассказала им о поисках отца, о том, как друг Рика смог прочитать зачеркнутые строки из дневника их матери, о том, как ее биологический отец оказался не таким, каким она его себе представляла. Она так заблуждалась на его счет — как и насчет их родителей.

— Теперь я понимаю, почему наши родители скрывали от нас правду. Они хотели уберечь меня от общения с этим невероятно эгоистичным человеком.

— Они любили тебя, — сказала Бьянка и обняла сестру.

Энзо положил руку ей на ногу.

— Мы любим тебя, сестренка. И мы всегда будем рядом. Что бы ни случилось. Мы ведь Бартолини, а Бартолини не бросают своих.

Слезы любви и благодарности покатились по щекам Джии.

— Спасибо. Вы самые лучшие в мире.

Пока Джия вытирала слезы, Бьянка спросила:

— А что у тебя с Риком? Ты уехала раньше потому, что твой биологический отец оказался не таким, как ты надеялась? Или что-то произошло между тобой и Риком?

Джия вылезла из постели.

— Здесь нечего рассказывать.

— Когда она так говорит, — заметила Бьянка, обращаясь к Энзо, — это означает, что она не сказала самого главного.

Энзо промолчал, но посмотрел на Джию своими проницательными глазами.

Джия достала чистую одежду из шкафа и направилась в душ.