Когда случается невозможное (СИ)

Конец наступает неожиданно. Ириас запускает очередной кинжал, только вместе с ним летит смертоносное заклинание, которое я едва успеваю заметить. Император вспыхивает ярким щитом, но тут же гаснет и атакует с бешеным напором. Его лицо кривит гримаса пренебрежения, он презирает своего соперника и добивает его серией молниеносных ударов.

Тело Араньяса падает на брусчатку, кровь разлетается в стороны и собирается горячей лужицей под его рассечённым горлом, толчками выливается на камни.

Тонкие пальчики Каты хватаются за мой локоть. Она прижимается ко мне и в немом крике прикрывает рот ладонью.

— Я всего лишь хочу получить свою невесту. Где она? Моё терпение на исходе, и скоро я начну искать сам. И мне плевать, если при этом придётся сравнять ваш город с землёй! — рокочет голос императора. Растерянная толпа делает несколько шагов назад. Никто не торопится навстречу бешеному огневику.

— Хватит угрожать, — лениво выходит на площадь Танарил. — Если бы ты мог, ты бы давно напал и сравнял этот город с землёй. Но ты не можешь.

— Интересно, почему это? — хищно скалится император.

Он выше и крупнее сидха, выглядит увереннее и злее.

— Потому что я тебя остановлю и вышвырну отсюда. Если ты, конечно, осмелишься биться со мной в поединке… — насмешливо отвечает сидх. — Видишь ли, у меня к тебе есть определённые счёты. Убив Телиуса, ты порушил мои планы, а я этого очень не люблю. Я Танарил Коравиэль бросаю вызов тебе, Эринар Торманс. Если я выиграю, то ты уйдёшь.

— Неужели нашёлся кто-то, готовый выйти на бой, а не только похищать безоружных слабых девушек и заражать страшной болезнью маленьких детей? Знаешь, пожалуй, я приму твой безрассудный вызов. И если проиграю, то уйду на сутки. Я знаю, что Алина жива и знаю, что она в этом городе. И я не отступлюсь до тех пор, пока её не найду. И мне плевать, если для этого придётся перебить всех собравшихся, — голос императора рёвом пронёсся по площади.

— Унесите труп, — равнодушно командует Танарил, и несколько мужчин подчиняются его приказу, а один зачищает кровавую лужу.

И начинается следующий бой. Напряжение снова витает в воздухе. Никто не знает, на что годится сидх.

— Будешь биться без оружия? Или тебе одолжить? — скалит зубы император.

— Никогда бы не стал биться чем-то настолько дрянным, как твои кинжалы. Такими только рыбу чистить, и то не всякую возьмут, — насмехается Танарил, — Falquan, telmë ecet[1]!

Земля вздрагивает, встаёт на дыбы, и из её недр выступает хрустальное оружие. Длинный, изогнутый меч сидх берёт в левую руку. Странную перчатку, что защищает руку от локтя и до костяшек пальцев, а затем выступает вперёд широким клинком, он надевает на правую вместо щита. Выглядит броско, сверкает на солнце, но выдержит ли хрупкий хрусталь удар Орайского кинжала? По толпе проносится шёпоток, взлетает вверх и тает среди крон деревьев и крыш домов.

Танарил лениво ведёт плечами и разминает шею. Изогнутый меч расслабленно клонит к земле, перчатку-щит держит небрежно, на уровне бедра. Сидх дразнит соперника, вынуждает сделать первый выпад. Эринар же разгорячён боем, дышит глубоко, сжимает в руках кинжалы и следит за вальяжным сидхом.

— Ты отдохни, я подожду, — глумливо провоцирует на злость Танарил.

— Какой наглый сидх, — усмехается Эринар.

— Так валяй, проучи меня, — издевательски отвечает геомант, нарочито вальяжно садится на землю, скрещивает ноги и зевает в хрустальную перчатку-щит.

Эринар выпускает две огненные плети и с рёвом рвёт пространство. Пламя лижет камень и опадает вокруг него. Танарил лениво сидит на своём месте.

— И это ваш Истинный Огонь? Слабоват, — хмыкает сидх.

Город дрожит, площадь встаёт на дыбы, камень тает под ногами Эринара, затем застывает и берёт того в капкан. Огонь вспыхивает под ногами у императора, плавит камень. Император делает прыжок и летит в сторону противника, а тот уже перетекает в боевую стойку, насмешливо наклоняет голову набок, растягивает рот в полной превосходства улыбке.

А дальше мир мельтешит перед глазами. Взрыв следует за каменной волной, вспыхивает пламя и застывает причудливым узором на брусчатке, вздрагивает земля. Эринаром движет ярость, он не замирает ни на секунду, но сидх!.. Перетекает из стойки в стойку, изящно принимает на правую руку один удар за другим и проверяет на прочность оборону Торманса. Сидх бьёт молниеносно, одновременно с тем, как отражает удары. Он словно состоит из двух бойцов, из обороны и нападения, им движут атака и защита одновременно. Его изогнутый узкий меч сверкает на солнце, отбрасывает блики, плывёт в воздухе, он неуловим взглядом, и только бешеная скорость позволяет императору не отступать. А сидх пока играет, изучает противника, не атакует в полную силу.

Эринар разит, теснит врага, но тот лишь уступает, перетекает на другое место. Магия огня ревёт в воздухе, мечет искры, накаляет площадь. Сила сидха противостоит ей на равных, сдерживает, сминает смертоносное пламя. Когда взмывает в воздух Истинный Огонь, толпа шагает назад, выставляет перед собой щит.