Когда смерть – копейка…

– Не до этого мне сейчас. Давай как-нибудь потом. Да, вот, Глеб, познакомься, – это моя жена, Галина.

К Мареку подошла и встала рядом, плотно взяв его под руку, высокая молодая женщина, с хорошим макияжем и в роскошном, декольтированном совсем не траурно, платье.

– Галочка, помнишь, я тебе рассказывал про нашего знаменитого капитана-бродягу? Вот он – Глеб Никитин, у нас в городе, собственной персоной.

Галина с очевидным интересом рассматривала голубоглазого незнакомца.

Крупная голова, чуть седые короткие волосы на висках, сильные покатые плечи, аккуратные, ухоженные руки, рост чуть выше среднего, одет не дорого, но хорошо.…

– Здравствуйте, путешественник. Вы просто обязаны прийти к нам в гости! Ну, не сегодня, разумеется, но в самые ближайшие дни, правда ведь, Марк?

…Когда капитан Глеб проводил чету Азбелей к их машине и подошел к старенькому микроавтобусу, Виталик уже вылезал из-под открытого капота. Вытер руки приготовленной чистой тряпочкой и, прищурившись, спросил приятеля.

– Чего ты попа-то так долго терроризировал?

– Уточнял, можно ли с грешником-обжорой в одной автомашине по утрам ездить.

Пятница 13.05.

В машине

В приоткрытые окна «микрика» врывался замечательно прохладный солнечный ветерок. Виталик бодро рулил, одновременно доставая из многочисленных карманов суконной жилетки семечки.

– Хочешь семушек, а?

– Ненавижу. Грязное, неопрятное занятие, особенно если кто-то чавкает эти…., «семушки», на людях. Если уж тебе невмоготу без них – запрись на своей кухне и грызи.

– Так ведь вкусно ведь. И вообще…

Виталик слегка обиженно хмыкнул, обтёр по очереди ладони о жилетку и, перехватив поудобнее руль, присвистнул зубом.

– Послушай, Глебка, раскрой, наконец, мне тайну – почему это у тебя никогда не болит голова с похмелья?!

Заметив, что Глеб улыбается, Виталик завертелся на своём водительском месте.

– Нет, ты скажи, ты объясни уж мне, такому неотёсанному, пожалуйста! Я требую! Вместе же ведь с тобой на мероприятиях и пьём, и закусываем, а ты всегда утром как огурец! Или таблетки какие специальные зарубежные принимаешь?

– Ну, если для тебя эта информация так принципиальна и важна, то, конечно, мне придётся всё подробно объяснять. Как хорошему другу. И как приятному собутыльнику.

Небольшая пауза только подзадорила Виталика. Он нетерпеливо поглядывал на спутника, но молчал, робея спугнуть птицу удачи.

Капитан Глеб неопределённо повёл в сторону рукой.

– Знаешь, когда люди хворают, они не работают, валяются дома на больничном. Правильно же? Правильно. А когда занятой человек работает – он не болеет, потому что ему некогда. Вот и моя голова всегда по утрам в действии, думает, – значит, она не может в это время болеть… Логично?

Виталик надулся.

– А мои мозги, что, по-твоему, только на следующий день начинают работать, что ли так?

Конечно, ему было вдвойне обидно. Не получить чудодейственный рецепт вечного головного здоровья, да ещё и слышать, как Глеб при этом хохочет!

– Ладно, ладно, не пыхти. Знаешь ведь сам, что я с детства не тренировался в успешном распитии спиртных напитков. Просто так с организмом получилось…

– Повезло. – Вроде как простодушно перебил его Виталик.

Сделав вид, что не заметил язвительности друга, Глеб Никитин тем же ровным тоном продолжал.

– …В семнадцать лет я в Бискайском заливе по четыре порции макарон на ужин съедал, пока бывалые мореманы в шторм по каютам бледненькие лежали. Почему-то на морскую качку я никакого внимания не обращал никогда. А на берегу, на следующий день после крепкой выпивки, мне всегда просто хочется есть. Есть и спать. В эти трудные минуты мне требуются только горячий борщ и мягкая подушка. И никакой опохмелки.

Голос Глеба окреп. Он покосился в сторону собеседника.

– Заметь, что жрать мне хочется после, а не до распития. И каждую ночь колбасу таскать из холодильника меня не тянет, как некоторых. И никаких «граммулечек» с утра! Такой рецепт тебя устроит? А, мой юный злоупотребитель?!

За разговорами незаметно проехали городской бетонный мост через реку.

Большая вода внизу золотилась до поворота у дальних элеваторов. Там же, на фарватере, ближе к левому берегу вроде как стояли или очень медленно двигались два высоких пассажирских теплохода. Под самыми центральными пролётами моста пыхтел тёплым воздухом небольшой буксир-толкач с полной песочной баржей. Движение на реке было медленным и незаметным. Ни вверх, ни вниз по течению не было видно привычных стреловидных волн от «Ракет» и «Метеоров», не бегали от берега к берегу рабочие катерки и трамвайчики.

Прибрежный городской парк с моста казался сплошной зелёной полосой, из-за которой высовывалось несколько серых многоэтажных зданий в районе новостроек. Под высоким откосом мелькнул зелёной деревянной башенкой речной вокзал.