Когда смерть – копейка…

– Да нет, до вечера только похожу, друг вот ко мне в гости из-за границы приехал!

Толстый мужик в замасленном комбинезоне и в болотных сапогах зычно прогудел от ворот своего гаража.

– О-го-го, Назар! Опять на блуд пошёл?!

Старые, ухоженные, за многие годы расстроившиеся вдоль воды эллинги заканчивались. Завоняло от близкой береговой свалки. В мусорном контейнере у крайнего гаража рылась неопрятная красномордая баба, держа большую клетчатую сумку одной рукой и зубами.

Всё ещё стараясь не глядеть на Глеба, Вадим коротко пояснил.

– Тонька-Тральщик. Посуду здесь пустую собирает.

Яхта проходила мимо недавно построенных эллингов, разнокалиберных сарайчиков у самой воды, за первым рядом невысоких построек проглядывала цветная куча автомобильного хлама. В красных, зелёных, синих остатках кузовов блестели хром и никель вперемешку с яркой ржавчиной.

– Вадик, а что, бандюки местные по-прежнему здесь машины раздевают?

– Да, балуют ещё охламоны, курочат вон там, в леске, ворованные тачки. Кузова топят справа, вон видишь, в болоте, а здесь тусуются, пьют, продают краденые запчасти…

Суббота 08.35.

Яхта

Они протягивались по узкой протоке от эллингов к реке, держась узкого фарватерного пути; капитан Глеб стоял в проёме каюты, Назаров, сидя на корме, продолжал рулить моторчиком, оставляя между бортом и левым берегом всё те же пять-семь метров не очень чистой воды.

Длинные, светлые, но уже редковатые волосы Назара мягко шевелились на ветерке. Ещё до отхода он накинул на себя джинсовую куртку, но всё равно поеживался, поминутно обтягивая под курткой майку с нарисованным гитаристом.

Глеб спустился в каюту и беззаботно оттуда крикнул, запрокинув голову.

– Ты кофе будешь?

– Да нет же, говорю тебе, – не пью я этой заразы, мне чайку лучше горячего и побольше, ты же знаешь – я водохлёб. На здоровье твой кофе влияет отрицательно.

– Женщины этого города не думают, что на твоё здоровье что-то может повлиять…

Наверху Вадим, откинувшись на поручень, счастливо захохотал.

– Слушай, Глеб, а чего тебя Гудвином-то прозвали, а?

Глеб Никитин облегченно вздохнул, улыбаясь собственным мыслям, отыскал на полочке сахар и взялся за кружку.

Совсем близко грохнул ружейный выстрел.

«Че-е-его?!».

Утиная охота в это время года в здешних краях была невозможна. Да и голос Вадима, опять донёсшийся с палубы, был уже тяжёл и прерывист.

– Глеб… Возьми там, под диваном…! Быстрей, давай…

Яхта вильнула, на малом ходу мягко приткнулась к травяному берегу и замерла.

На стекло бокового иллюминатора снаружи хлынул поток близких камышей, а за ними, в ивняке, Глеб, поднимаясь с пола каюты из лужи разлившегося чая, успел увидеть фигуру в камуфляже. Человек неловко убегал.

В проём каюты начал медленно падать Вадим. На правом плече, на рукаве и под воротом его светлой джинсовой куртки расплывалось тёмно-красное пятно. Вадим попытался схватиться за кромку люка, задержаться, но не успел сжать слабые пальцы, мягко упал вниз по ступенькам сначала на колени, а потом уже ударился о пол головой.

– Рули сам. Я, я… Герка, наверно, за Жанку… Всё-таки решился…

Желание

Очень звонко, пронзительно играет гармошка. Глухой топот, гул, пьяные женские взвизги, вокруг много разных людей… Свадьба, какое-то тесное помещение, белое-белое… А-а…! Это невеста, большая, высокая… Люди бросают к потолку звонкие, блестящие деньги… Глаза каждый раз внимательно запоминают те места на крашеных досках, куда падают и закатываются самые крупные монеты.

Это случится, обязательно случится – всё будет не так, наступит другая, богатая и счастливая жизнь… Другая жизнь… Обязательно.

…Серебряный доллар на цепочке, на шее, – приятная металлическая тяжесть – прохладная мечта! Тёмная рука медленно тянется к цепочке… Сколько же эти сволочи будут ещё мешаться под ногами… Хорошо бы… Стоит только закрыть глаза – очень большая яхта у чужого пряного берега, стрекочущая темнота тропиков, размытые лица и чёткие смокинги, сладкий дым сигар…

Суббота 13.10.

Особняк

Начинал накрапывать дождик. Делая вид, что рады, они обе почему-то неловко не встречались взглядами.

– Представляешь, я ведь так и знала, что это ты?! Как только с поворота увидела впереди такси, так сразу и поняла, что это ты ко мне направляешься! Дождь-то какой захлестал, ужас! А ты чего так долго-то? Ведь вчера же в десять договаривались? Хорошо, что застала меня случайно, не разминулись. Я-то сама с утра срочно выскочила к своей парикмахерше, ты же Альбинку из «Престижа» знаешь? Представляешь, звонит она мне с утра, так, мол, и так, приезжай обязательно, одна клиентка на пол-одиннадцатого отказалась, есть окошко, давай быстрей, не откладывай! Кошмар! Ну, я не стала тебе звонить, думаю, может, спишь ещё, ну, всякое такое…

Галина Азбель тараторила, не глядя на Жанну, одновременно закрывала машину и выгружала на землю какие-то большие свертки.

– Ничего, я тоже утром не могла к вам подъехать, только сейчас и освободилась.

Жанна зябко поежилась под зонтиком.

Внимательно осмотрев покупки, Галина с силой хлопнула багажником.