Когда смерть становится жизнью. Будни врача-трансплантолога

Другое важное открытие было сделано командой Амбурже в декабре 1952 года. Тогда 16-летний плотник по имени Мариус упал с лестницы на правый бок. Его привезли в маленькую больницу в окрестностях Парижа и удалили правую почку. Вскоре после операции у него прекратилось мочеиспускание. Его перевели к Амбурже в больницу Неккера, где быстро выяснилось, что мальчик родился без левой почки. Он оказался на пороге смерти. Мать Мариуса умоляла врачей взять одну из ее почек и пересадить сыну. В то время почки еще никогда не брали у здоровых доноров, не имеющих показаний к операции, да и шансы, что трансплантат прослужит долго, практически отсутствовали. Амбурже и его команда удостоверились, что у матери и сына совместимые группы крови. Амбурже писал: «Можно представить себе наши сомнения и колебания, но в итоге мы решили, что глухота к мольбам семьи заслуживает не меньшего порицания, чем наше согласие на операцию». В канун Рождества левую почку матери удалили и поместили в правую подвздошную ямку Мариуса. Подобным образом проводил свои трансплантации Кюсс. Почка сразу же заработала, и команда врачей возлагала на нее большие надежды. Состояние Мариуса улучшилось, как и его анализы. Однако через двадцать два дня после пересадки почка перестала работать. Амбурже писал: «Это, возможно, просто кризис трансплантата… который можно преодолеть с помощью подходящего лечения, однако знание об этом лежит в будущем». Да, трансплантат проработал дольше, чем ожидалось, что, вероятнее всего, было связано с генетической схожестью матери и ребенка. Тем не менее через некоторое время Мариус умер от почечной недостаточности.

Бостон, 1951–1954 годы

Серия бостонских трансплантаций Юма, которую он описал в Журнале клинических исследований, до сих пор остается удивительной и полной работой по пересадке почек без иммуносупрессии[56]. В восьми операциях из девяти, проведенных им за три года, почка была помещена в правое бедро реципиента, поскольку Юм считал такой способ менее травматичным для больных. Кроме того, это давало возможность наблюдать за почкой и мочеточником и вовремя удалить отмирающий орган. Юм знал, что такие почки не прослужат долго: об этом свидетельствовали как пересадки почек у крупных животных, так и у людей.

Одна из самых больших трудностей состояла в получении донорских почек. Учитывая, что трансплантация стала практиковаться совсем недавно, большинство людей были не знакомы с принципом жертвования почки и даже самой возможностью этого. Юму нужно было найти источник здоровых органов и организовать их извлечение в одно время с подготовкой реципиента к операции. Затем он узнал о процедуре, разработанной хирургом из Бригама по имени Дональд Мэтсон, который специализировался на лечении пациентов с гидроцефалией[57]. Во время такой процедуры один конец трубки помещался в желудочек мозга, а второй – в мочеточник, благодаря чему жидкость поступала в мочевой пузырь. Юм узнал, что Мэтсон удалял почку, которая была связана с мочеточником. Эти удаленные почки стали идеальным источником трансплантатов до тех пор, пока процедура Мэтсона не перестала применяться.

Пять из девяти операций, проведенных Юмом, потерпели крах. Остальные четыре, однако, оказались в какой-то мере успешными и позволили получить важную информацию о пересадке почек у мужчин. Во-первых, Юм понял, что в случае с умершими донорами почки проходят через период анурии[58], то есть не могут производить мочу от 8,5 до 19 дней. Тот факт, что Юм продолжал наблюдать за почками в теле реципиента, вместо того чтобы удалить их, поистине впечатлял и имел большое значение. С подобным периодом анурии мы периодически имеем дело и сегодня. Это отсроченная функция трансплантата, и примерно 30 % почек от умерших доноров приводят к такой проблеме даже при использовании современного консервационного раствора.

Юм задокументировал патологическую реакцию в виде отторжения почки и даже определил случай рецидивирующего заболевания пересаженной почки. Он доказал, что почечные трансплантаты дольше не отторгаются у людей, чем у животных, и сделал акцент на важности совместимости групп крови (несколько почек, которые он пересадил, не стали функционировать, поскольку не были подобраны по типу крови). Хотя все пересаженные почки в итоге переставали работать, был один случай, когда трансплантат прижился.

Примерно 30 % почек от умерших доноров начинают работать через 8–19 дней.

Случай номер девять, как называл его Юм, произошел с 26-летним южноамериканским врачом с болезнью Брайта, или хроническим нефритом.

За год до трансплантации у него стало повышаться давление и отекать ноги, а за несколько месяцев давление достигло критически высокой отметки, и начались головные боли с визуальными галлюцинациями.