Когда смерть становится жизнью. Будни врача-трансплантолога

За два года Реемтсма и его команда провели еще 11 пересадок органов шимпанзе, то есть в общей сложности операций было 13. Продолжительность жизни после трансплантации составляла от 9 до 60 дней. К 1965 году, когда стал доступен долгосрочный диализ, а результаты операций по пересадке органов от мертвых доноров начали улучшаться, Реемтсма отказался от ксенотрансплантаций на людях, но продолжил свои исследования в лаборатории.

Успехи Реемтсма вдохновили других хирургов попробовать себя в ксенотрансплантации. Старзл провел 6 пересадок почек от бабуинов людям. Продолжительность жизни реципиента после трансплантации варьировалась от 9 до 60 дней. Большинство пациентов умирали от инфекций, что, вероятно, было связано с иммуносупрессией, необходимой для предотвращения отторжения генетически различающихся органов. Во всем мире предпринималось множество попыток ксенотрансплантации, из которых самым известным стал случай с малышкой Фэй, в 1984 году получившей сердце бабуина в Медицинском центре университета Лома-Линда. Она прожила 21 день и умерла от отторжения. Первоначальный план состоял в том, чтобы использовать сердце бабуина до тех пор, пока не будет найдено подходящее человеческое сердце, но трансплантат не успели найти вовремя.

В начале 1990-х годов исследователи объявили мораторий на ксенотрансплантацию, который должен был продлиться до выявления четких рисков передачи инфекций, улаживания трудностей с информированным согласием (что звучит странно, поскольку сложно представить примата или свинью, дающих согласие) и решения проблемы жестокого обращения с животными. Хотя Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов не объявляло официального моратория, стало ясно, что любые попытки ксенотрансплантации на людях должны сначала получить его одобрение.

Сегодня никто из исследователей не думает о приматах как об источнике органов для пересадки. На это есть множество причин. Например, шимпанзе – редкие животные, которые находятся под защитой. Приматов нельзя воспринимать как доноров. Во-первых, многие их органы слишком малы (именно поэтому реципиенту требовались сразу две почки), а во-вторых, их сложно разводить, потому что самки рожают только по одному детенышу. Уход за этими животными и извлечение их органов обошлись бы слишком дорого. И еще они слишком похожи на людей, чтобы мы могли активно разводить их в качестве источников органов. Еще одна проблема, получившая широкую огласку в прессе (хотя, может быть, слухи преувеличены), заключается в том, что получение органов от столь генетически близких животных может привести к возникновению ксеновирусов и других инфекций, которые могут стать угрозой общественному здоровью. Возможно, наша иммунная система не готова к борьбе с эндогенными вирусами и другими инфекциями, которые встречаются у приматов.

Сегодня никто из исследователей не думает о приматах как об источнике органов для пересадки.

Буквально все в сфере трансплантологии сегодня считают, что свиньи (особенно мини-пиги) будут служить донорами органов, если ксенотрансплантация станет реальностью. Их легко разводить (в одном помете может быть от 4 до 8 поросят), их размер позволяет им стать донорами (они весят от 20 до 70 килограммов), они генетически схожи с людьми (хоть и меньше, чем приматы), они недорогие, и, что самое важное, общество принимает тот факт, что их разводят для потребления.

Возможно, главной преградой к их использованию в качестве доноров стало бы наличие у свиней α-Gal-эпитопа – белка, присутствующего в клетках неприматов. Этот белок отсутствует у людей, приматов и мартышкообразных (из-за эволюции). У нас в организме есть антитела, которые приводят к быстрому отторжению трансплантатов, полученных от этих животных. В 2002 году исследователи клонировали первого мини-пига без α-Gal-эпитопа, что стало большим шагом к тому, чтобы ксенотрансплантация стала клинической реальностью. Тем не менее чудес не бывает. Органы этих свиней, пересаженные приматам, продержались дольше обычного, но время их функционирования все равно измерялось днями и месяцами, а не годами. Кроме того, требовались очень жесткие иммуносупрессивные меры.

Буквально все в сфере трансплантологии сегодня считают, что свиньи (особенно мини-пиги) будут служить донорами органов для человека.

α-Gal-эпитоп был не единственным барьером к успеху. Похоже, что иммунная реакция даже на органы свиньи без этого белка была гораздо сильнее, чем в случае с аллотрансплантатами[128]. Из-за этой преграды, а также из-за открытия ретровируса, присутствующего у свиней (свиного эндогенного ретровируса), радость от предвкушения светлого будущего ксенотрансплантации, а также финансирование этой области стали уменьшаться.