Когда солнце встанет на западе

 -  Позавтракаем вместе? - дождалась кивка - А где Ева?

 -  Мам, ты что? Ей же до ее Экономической академии полтора часа лету на флайкаре. Она уже отчалила. Это мне повезло. Можно на учебу хоть пешком ходить. Совсем рядышком.

Совесть больно куснула меня за сердце. Совсем я перестала следить за жизнью своих детей за всеми этими проблемами.

Мы с Адамом устроились рядышком за барной стойкой.  У обоих не было аппетита. Я ковыряла ложкой творог. Адам задумчиво крошил пальцами круассан. Если честно, то продолжать с утра вчерашнее я не собиралась. Но Адам заговорил сам.

-  Мам, что теперь будет? Я имею ввиду мор… отца.

Я вздохнула.

 -  Если честно, то я сама не знаю, что делать.

Адам резко развернулся ко мне лицом:

 -  Мам, мы тут с тобою вдвоем, поэтому я скажу, как есть. Я на тебя не злюсь. Наоборот, я тобою горжусь. А вот этот хмырь, который мой биологический отец, меня просто бесит! Все в нем бесит: его эгоизм, его диктаторские замашки, его желание распоряжаться нашими жизнями! Все бесит! Да он к тебе относится как к вещи: надо - пользуется, не надо - стой в уголке и не отсвечивай! Я не буду ему подчиняться! И Евку не дам обидеть!

Я шокировано смотрела на сына и не знала, что нужно ответить. Что вообще можно сказать на такой вот вопль души. А Адам между тем продолжал:

 -  Мам, я тебя люблю очень-очень! И мое отношение к тебе не изменится никогда. Но вот его я не приму в качестве отца ни при каких обстоятельствах!

У меня даже слезы на глаза навернулись от последних слов сына. Адам обнял меня одной рукой, прижал к своему боку:

 -  Мам, прости. Ты права, я свинтус. Но я не могу по-другому. У меня внутри такое бешенство кипит, когда он пытается распоряжаться своими жизнями, что хочется схватит его и хорошенько приложить об стол или стену. Смотря что будет ближе.

 - Сынок, я тебя услышала.  - я чуть помедлила и призналась - Мне самой иногда очень хочется стукнуть Миарона чем-нибудь потяжелее. - неловко усмехнулась - Знаю, что непедагогично так говорить детям о их родителях. Но ты у меня уже совсем взрослый, того и гляди, свою семью заведешь.

 -  Ой, да ладно тебе! Я еще не готов брать на себя ответственность.

 -  Но ведь когда-то это случится.

 -  Да ладно тебе!

Адам окончательно смутился. Неловко покрутил шеей, словно разминая позвонки, и вдруг застыл. А потом медленно повернулся ко мне:

 -  Мам, в чем дело? Что тебя беспокоит? Что не так с моей морунской наследственностью?

Я замялась, не зная, как лучше объяснить, что творилось у меня на душе после откровений Миарона. Но сын, хорошо меня зная, церемонится не стал:

 -  Просто скажи, что он тебе наговорил. А потом будем вместе думать.

Я втянула в себя воздух, как перед прыжком в воду:

 -  Адам, Миарон сказал мне, что половинки истинной пары не живут по отдельности. Я не знаю, коснется ли это меня или нет. Я другой расы. Но Миарона ждет смерть, если я его прогоню.

 - Мне его не жаль. Можешь меня отругать.

 - Сын, так нельзя! Это слишком жестоко! Но не это меня беспокоит больше всего.

  -  А что?

 -  Ты получил много морунских генов. Даже похож на отца, как его зеркальное отражение. - Адам насупился - Вот я и переживаю за тебя. Ждет ли тебя тоже самое? Я ведь практически ничего не знаю про эту чертову связь!

Мои слова заставили сына призадуматься. Мы в молчании домучили каждый свой завтрак. Адам унес посуду в мойку, пока я наводила порядок на столе. Вернувшись, стал передо мною, скрестив на груди руки:

 -  Мам, мне плевать, ждет меня привязка или нет. Я справлюсь в любом случае. И уж точно не стану даже начинать управлять жизнью моей супруги. Но все же хотелось бы получить хоть какую-нибудь информацию. Попробую с ним поговорить. Надеюсь, он не станет снова пытаться командовать мною, словно я солдат звездной пехоты.

С этими словами Адам легко чмокнул меня в щеку, прощаясь до вечера и ушел. А я стояла и хмуро смотрела ему вслед. В идею конструктивной беседы между Миароном и Адамом верилось слабо. Если честно, то не верилось совсем. Лучше уж сама попробую с ним поговорить и что-то узнать. Да, точно. Отправлю сегодня нашу делегацию на заключение сделки и найду своего инопланетного супруга. У меня по идее, больше шансов мирно с ним поговорить.

Под офис я арендовала весь первый этаж старейшего в нашем мегаполисе бизнес-центра. Не очень престижно, зато у меня был отдельный вход и вывеска над ним. “Забытые легенды” было видно издалека. Так же еще был и вход из фойе бизнес-центра. И я частенько им пользовалась, это позволяло попасть в свой кабинет не замеченной посетителями.

Сегодня я тоже решила пробраться к себе, минуя всех возможных любопытствующих. Перед заключением сделки я не хотела никого ни видеть, ни слышать. Светлана еще в пятницу получила распоряжение всех жаждущих со мною пообщаться переадресовывать моим замам. Впрочем, помощницу это не удивило. За годы работы у меня она привыкла к моему одному-единственному таракану: делать паузу, как в рекламе перед выборами. Прятаться от общественности, чтобы потом с триумфом поведать всем о своей победе.