Когда стреляют гаубицы

«Что я, собственно, переживаю? Дальке наверняка поразил цель. Мы нисколько не хуже второго расчета», — думал Пауль.

Пауль зашел за щит орудия, потрогал рукой ствол. Артиллеристы неохотно подпускали его к орудию. Они считали, что его место на тягаче. Ему ведь тоже, когда он сидел за рулем тягача, никто не был нужен. Вот и выходило, что, хотя они и входили в один расчет, он был как бы сам по себе, а артиллеристы — сами по себе. И в то же время он, как член расчета, очень хотел, чтобы ребята поразили цель.

Вскоре Пауль услышал шум автомашины, доносившийся со стороны леса. Прошло всего несколько минут, и он увидел джип, который ехал прямо в его сторону.

Это были свои. Пауль засунул руки в карманы и от нетерпения заходил взад–вперед.

Мимо пробежали солдаты из второго и третьего расчетов.

— Как отстрелялись? — спросил Герман у Хаука.

Хаук поднял вверх обе руки, показывая все десять пальцев. Все радостно засмеялись, зашумели. Пауль тоже засмеялся.

«Значит, все в порядке. Они отстрелялись на «отлично». Ну, и я им на своем тягаче покажу, что на меня можно положиться».

Громко разговаривая, артиллеристы шли к орудию. Пауль следовал за ними. Все громко делились впечатлениями.

Штелинг, показывая на свои забинтованные руки, захлебываясь, говорил о том, что во время работы они у него нисколько не болели. Каждый из номеров расчета считал свою работу самой главной.

И лишь Дальке и Хаук понимающе улыбались.

— Ну, как я заряжал? — спросил Гертель у Бюргера.

— Хорошо… толково.

— Мы им еще сегодня покажем! — крикнул Лахман, обращаясь к Дальке.

— Конечно, если не осрамимся перед другими расчетами, — ответил ему Дальке.

Пауль шел медленно. Он разделял радость солдат после удачной стрельбы, и ему было чуточку грустно оттого, что он мало чем причастен к их успеху. «Выходит, если я водитель тягача, так у меня и заслуг нет? — Он остановился, а затем, резко повернувшись, побежал в сторону леса. — Зазнаются они сверх меры, — думал он. — Шесть таких здоровых лбов обслуживают маленькую пушчонку! А с громадным тягачом я управляюсь один, и никто мне не помогает».

Пауля охватила обида, и ему захотелось доказать товарищам, что без него и без его тягача они ничего не сделают. Он оглянулся и увидел, как колышется маскировочная сетка, натянутая над орудием. Побежал быстрее и, только увидев свой тягач, немного успокоился.

Пауль залез в кабину тягача, посидел и незаметно для себя задремал. Чей–то громкий крик: «Смена позиций!» — разбудил его. Было уже темно. Пауль хотел открыть дверцу, но тут же передумал и спрятал руки в карманы.

«Вот она, возможность доказать им, что без меня они не обойдутся. — Пауль забился в уголок кабины и закрыл глаза. — Пусть–ка подождут меня! А я приеду за гаубицей самый последний, даже позади Древса, который и так всегда опаздывает. — Пауль прислушался. Кругом было тихо. — Если бы я захотел, орудие было бы уже в пути, а сейчас пусть они меня немного подождут, тогда в следующий раз небось не забудут обо мне».

Неожиданно слева от Пауля взревел мотор тягача. Засунув руки еще глубже в карманы, он посмотрел на мелькавшие за деревьями огоньки фар.

«Нет, еще рано, — решил он. — Пусть подождут. Наплевать, что они обо мне будут думать! А если начнут ругать, я им так и скажу: «Ах, вот вы когда обо мне вспомнили!»

Теперь справа заработал мотор тягача.

«Сейчас пронесется второй тягач, потом — третий, четвертый…»

Когда шум мотора удалился, Пауль не спеша вытащил из кармана руки и взялся за рычаги. По просеке проехал тягач с гаубицей второго расчета, а все, конечно, думают, что это он, Пауль, как всегда, рвется вперед.

«Вот удивятся–то они! Хаук, наверное, еще раз пошлет за мной посыльного. А что же я ему скажу?»

Артиллеристы сейчас, видимо стоят у готовой к передвижению гаубицы и, повернувшись в сторону леса, где укрыты тягачи, ругают его на все лады, И вдруг он представил, как все машины батареи выстроились в походную колонну, люди ждут только его. От одной этой мысли Пауль похолодел.

«Что же я наделал, сумасшедший? Из–за меня вся батарея не справится со своим заданием! А ведь на собрании я обещал всем действовать образцово». — На лбу у него выступили капли пота, ладони рук вспотели.

Быстрыми, ловкими движениями он запустил мотор и рванул машину с места. Тягач набирал скорость с каждой минутой. Пауль, казалось, ничего не замечал, им владела одна мысль: скорее, как можно скорее! Вдруг тягач сильно вздрогнул, накренился носом куда–то вниз, а через мгновение, в которое Пауль не успел ничего сообразить, сполз в глубокую яму. Мотор заглох.

Пауль схватился за рычаги, но они не слушались его, мотор не запускался. Тогда Пауль вышел из машины и попытался запустить его с помощью заводной ручки, но она проворачивалась с трудом. Пауль крутанул еще раз, уже сильнее. Ручка вдруг вырвалась и больно ударила его по руке. Пауль застонал от боли, которая от запястья руки поползла вверх и отдалась в грудной клетке. Рука бессильно повисла. Пауль попробовал пошевелить ею, но сильная боль парализовала его.