Когда сверкает молния

Себастьян Матинго: — Эпоха нормального развития Африки относится к тому времени, когда негр был истинным сыном природы. Столкнувшись с западной цивилизацией, негр почувствовал, что ее культура в некотором отношении выше, чем его. Соотношение сил было неравным, тем более к душеспасительным идеям христианства прибавлялась сила оружия. Там, где африканцы уступили, начался второй путь развития. Его можно определить как наложение западного сознания на сознание негра. Пока шла колонизация, существовало это направление. Когда же мы обрели наконец независимость, европейцы обвинили африканцев в том, что у них нет собственной культуры.

И в этом была горькая правда. Сознание африканца было ассимилировано высокой культурой Европы, подчинено силой оружия и идеями христианства. Тогда-то зародилось третье направление. Оно есть возрождение того традиционного, утраченного, когда человек был слит с природой.

Возвращение к своим истокам — это длинная дорога. Хотим ли мы того или нет, но африканец должен вернуться к ним. Но он вдруг с ужасом для себя понял, что теперь уже не тот, каким был до колонизации, он метис в духовном смысле. Мы все здесь метисы духовного и культурного плана. Чтобы вернуться к своей традиционной культуре, к ее прежним ценностям без комплексов, надо пройти большой и нелегкий путь. Писатели Конго встали на него.

Леопольд Пинди Мамонсоно: — За долгую историю вобрав в себе идеи Запада, африканец понял, что потерял невозвратимо большее. В этом кроется одно из самых острых противоречий, которое мы носим в себе. Движение негритюда, как настоящий бум, свалилось на голову Африки. Не будучи расистом, хочу напомнить, что конголезская литература никогда не присоединялась и не присоединится к негритюду. Нам бы очень хотелось, чтоб все, о чем вы здесь услышали, отразилось эхом среди вашего народа. У нас есть одно большое желание, чтоб вы рассказали о душе негра своему народу.

 

...Конечно, за короткое пребывание невозможно изучить душу народа, нельзя охватить даже части проблем, стоящих сейчас перед странами, вставшими на социалистический путь развития. Потому, исполняя желание моих новых друзей — писателей Конго, — хотя бы в этих кратких заметках рассказываю о них советскому читателю.

После подписания заключительного коммюнике о переговорах между делегацией Союза писателей СССР и Союза творческих работников Конго (УНИАК) у советского посла Сергея Александровича Кузнецова состоялся по этому случаю прием. Провозглашая тост за дружбу, посол благодарил нас за проведенную работу, поздравил с наступающим Новым годом и пожелал счастливого пути на Родину.

В полдень прямо из посольства мы выехали к аэропорту. После ночной грозы, после тропического ливня свежо и ярко зеленела узорчатая листва деревьев, благоухали цветы.

Нас провожали к самолету бессменные попутчики по Браззавилю — писатели Леопольд Пинди Мамонсоно, Ксавье Окатака-Евали и первый секретарь посольства Юрий Васильевич Коньков. Было за тридцать градусов жары. Мы улетали домой. Я смотрел на своих новых товарищей и думал радостно о том, что встречу Новый год на четыре часа раньше, чем они. Улыбнулся и, прощаясь, сказал о своих сокровенных думах.

Леопольд дружески обнял меня и тоже с доброй улыбкой в черных глазах ответил:

— А мы в Браззавиле тоже встретим Новый год по-вашему, в двадцать четыре часа по московскому времени!

СТРАНИЧКИ ИЗ БЛОКНОТА

В свое время я готовил передачу для радио «Башкирия глазами иностранцев». Часто встречался с приезжающими к нам из-за рубежа специалистами, писателями, журналистами, общественными деятелями.

Была всегда гостеприимна башкирская земля. Если на улице дождь и буран, если трещат морозы и синий пушистый иней висит на проводах, все равно столица республики тепло встретит любого, кто бы ни приехал сюда.

— Здравствуй, Уфа!

И эхо донесет до тебя ее ответные слова:

— Если ты приехал как турист, то любуйся моими дворцами, музеями, парками...

— Если ты приехал сюда учиться — учись и вези своему народу мои знания...

— Если ты приехал к нефтяникам, чтобы перенять их богатый опыт работы, — будь зорким и наблюдательным, чтоб их опыт стал и твоим...

— Если ты приехал с добрыми намерениями, то увидишь ее замечательный народ, яркое солнце, буйную зелень. Башкиры гостеприимно пригласят тебя за стол. Нарежут ломтиками хлеб, принесут пиалы с шипучим кумысом, разломят соты янтарного меда. Если в глазах твоих светится добро, ты увидишь настоящую Башкирию.

Нашей республике в некотором роде повезло на всевозможные поэтические сравнения. Один поэт сравнил ее когда-то с березовым листком на величественном дереве России, другой увидел в географических контурах ее большую схожесть с очертаниями человеческого сердца. Включаясь в добрую перекличку поэтов, украинский писатель из Запорожья добавляет свое сравнение: «В суровые годы войны, — сказал Петро Ребро, — Башкирия была похожа на боевую кобуру пистолета на грозном поясе Урала...»