Когда сверкнула молния (ЛП)

Но только потому, что мы живем в старом доме, не означает, что мы бедные. Мой отец владеет тремя ресторанами в центре города, в восьми или девяти кварталах от нашего дома. Рестораны «У Мастриани», довольно дорогой, «У Джо», недорогой, и с едой на вынос и «У Джо-младшего» — самый дешевый из всех. Я могу бесплатно питаться в любом из них и в любое время. Как и мои друзья.

Небось, думаете, что из-за этого у меня много друзей. Но, кроме Рут, я только однажды по-настоящему зависала с парочкой ребят, с большинством из которых познакомилась в оркестре. Рут — первая виолончель в кружке. Я — третья флейта. Я общаюсь с парочкой других флейтистов, и с одним или двумя виолончелистами, после того, как нас познакомила Рут, но в основном я сама могу познакомиться с людьми.

Ну да, кроме как с наказанными парнями.

Моя комната находится на самом верху. Моя спальня и ванная — единственное, что располагается на третьем этаже, где раньше был чердак. Комната имеет низкие потолки и слуховые окна. Обычно я сажусь на одно из таких окон и смотрю, что происходит на улице Ламли Лэйн, которая, как правило, спокойная. Я смотрела на всех с самой большей высоты, чем кто-либо на улице, и мне всегда открывался потрясающий вид. Я притворялась смотрителем маяка. Слуховое окно было моим маяком, и мне очень хотелось обратить внимание лодок на аварию на лужайке перед нашим домом, которую я представляла коварным пляжем.

Эй, хватит. Я была ребенком, ясно? И, по словам мистера Гудхарта, уже тогда у меня были проблемы.

В любом случае, чтобы добраться до третьего этажа, необходимо подняться по лестнице, расположенной около передней двери, в помещении, которое моя мама называет, «фойе» с этим французским акцентом (она произносит как «фой-яй». А также называет магазин «Тагет», где мы закупаемся полотенцами и прочей фигней, «Тар-Джей». В шутку. Вот какая у меня мамочка). Проблема в том, что из фойе в гостиную ведут французские двери, затем двери в столовую, и, наконец, двери на кухню. И поэтому, как только открываешь входную дверь, через все эти французские двери мама может тебя увидеть прежде, чем доберешься до лестницы. Что, собственно, и произошло, когда я пришла домой в тот самый вечер. Она увидела меня и закричала — потому что кухня на самом деле находится далеко.

— Джессика! Иди сюда!

Что значит, я попала.

Раздумывая, что я такого натворила — и, надеясь, что мистер Гудхарт не позвонил ей — я положила рюкзак, флейту и остальные вещи на скамейку у лестницы и начала длительную прогулку через гостиную и столовую, придумывая хорошую историю, почему я так поздно вернулась, на случай, если мама злилась именно из-за звонка из школы.

— Я была на репетиции, — начала я. К тому времени, когда я добралась до столовой, я придумала достойную отговорку. Кстати, под стулом, стоящим во главе стола, есть кнопка, при помощи которой хозяйка могла дать сигнал слугам на кухне, когда пришло время для десерта. А так как у нас нет слуг, эта кнопка просто раздражает. Особенно раньше, когда мы росли, ведь маленькие дети любят всё гудящее, наподобие нее, что доводило маму до белого каления. — Да, репетиция долго длилась, мама. Из-за града. Нам всем пришлось бежать и стоять под трибунами, а ещё эта молния, и...

— Взгляни на это.

Моя мама помахала листом бумаги около моего носа. Мой брат Майк сидел, облокотившись о кухонный стол. Он выглядел несчастным, но, насколько я помню, он никогда не выглядел счастливым, за исключением того случая, когда родители подарили ему компьютер на Рождество.

Я посмотрела на письмо, которое держала мама. Но не могла прочитать его, так как оно находилось слишком близко к носу. Но всё хорошо. Мама мне помогла.

— Знаешь ли ты, что это такое, Джессика? Знаешь ли ты, что это такое? Это письмо из Гарварда. Как думаешь, о чем в нем говориться?

— О, Майки. Поздравляю, — сказала я.

— Спасибо, — поблагодарил Майк, но в его голосе не слышалось волнения.

— Мой маленький мальчик. — Мама взяла письмо и начала размахивать им. — Мой маленький Майки! Отправляется в Гарвард. Ах, боже мой, я с трудом могу в это поверить! — Она исполнила немного странный танец.

Моя мама обычно не такая. Большую часть времени она похожа на других мам: иногда помогает папе с ресторанами, со счетами, с расчетом заработной платы, но в основном она сидит дома и занимается домашними делами, вроде чистки кафеля в ванных комнатах. Моя мама, как и большинство мам, полностью зациклена на своих детях, поэтому новость, что Майк поступил в Гарвард — даже если это на самом деле неудивительно, так как он сдал экзамены на высший балл, — на самом деле была важна для нее.

— Я уже созвонилась с отцом, — сказала она. — Мы идем в «У Мастриани» на ужин с лобстерами.

— Круто, — сказала я. — Можно позвать с нами Рут?

— Конечно, почему нет? Как же так, мы идем на семейный ужин, а не взяли с собой Рут? — сказала мама с непроизвольным сарказмом. Мама любит Рут. Я так думаю. — Майкл, возможно, есть кто-то, кого ты хотел бы пригласить?