Когда тают миражи (СИ)

– Альбьери, какие новости? – беспокойно раскачиваясь в кресле, разговаривал по телефону Леонидас. – Не будут подавать? Ну, слава Богу! Ты меня успокоил. Нет, Лукас не объявлялся. Я связался с куратором его группы в университете, чтобы сообщили мне, когда он придет на занятия, но у них сейчас стажировка, которую он успешно прогуливает в моей компании. Да, да. Хорошо. До связи.

– Сеньор Леонидас, ну что? – с замиранием сердца спросила Далва.

– Кажется, пока с полицией обошлось. Родня девушки улетела в Марокко, но все равно еще рано расслабляться, такие дела не имеют срока давности.

– Спаси и сохрани!

– Ведь у нас же мало проблем, да, Далва? – возмущался бизнесмен. – Для полного счастья осталось Лукасу загреметь в тюрьму. И для кого, для кого только я строил свою компанию?..

– Сеньор Леонидас, но как же мальчик? Он не появлялся дома уже три дня, где он спит, что он ест? – волновалась служанка.

– Его проблемы, – огрызнулся Леонидас.

Внезапно в голову мужчины пришла какая-то шокирующая мысль, от которой он подскочил, как ужаленный, и побежал к выходу.

– Сеньор Леонидас! – привычно воскликнула Далва. – Куда же вы?!

– Я, кажется, понял, где они могут скрываться, – на ходу ответил он, доставая ключи от машины.

Лукас и Жади наслаждались своим выстраданным счастьем. Они сидели на диване в гостиной, нежно обнявшись, и ворковали, как голубки. Рядом хлопотала по хозяйству Иветти, то и дело умиляясь картине полной идиллии. В дверь позвонили.

– Кто там? – спросила Иветти.

Вместо ответа послышался еще один звонок.

– Наверное, это курьер привез пиццу, – поднялся с места Лукас и направился к двери, неосмотрительно открыв неизвестному гостю.

– Попался, негодяй! – с этими словами Леонидас влетел в дом, как ураган.

– Львеночек! Это еще что за вторжение? Я этого не потерплю!

– Помолчи, Иветти! – прикрикнул отец беглеца. – Мы с тобой еще поговорим.

– Зд-дравствуйте, – поздоровалась опешившая Жади.

– Здравствуйте! – невольно передразнил ее Леонидас. – Так, Лукас, выходи на пару слов.

– Папа, я не собираюсь перед тобой отчитываться, я не маленький! – категорично заявил Лукас.

– Ах, не собираешься? – свирепел Леонидас. – А ну, выходи, я сказал!

Он схватил непутевого сына за ухо и потащил в подъезд. Жади испуганно вскрикнула, Иветти, точно бойцовский петух, бросилась на бывшего возлюбленного с протестными возгласами: «Пусти ребенка, мерзавец!» Она сама могла бы надавать ему по шее, если бы Лукас вовремя не погасил конфликт и не вышел покорно за отцом.

– Сумасшедшая! – погрозил Леонидас из-за двери. – Чокнутая женщина!

– От чокнутого слышу!

– Сводница!

– Вредитель! Тиран!

– Стерва!

– Папа, успокойся. Если ты хочешь поговорить со мной, то я слушаю тебя.

– Еще как хочу. И, во-первых, ответь мне на вопрос, какого черта ты связался с несовершеннолетней, буквально похитив ее из мусульманской семьи?

– Жади через месяц исполняется восемнадцать, мы сразу подадим заявление в загс! – оправдывался Лукас.

– Этот месяц еще пережить надо, между прочим. Так, ладно, на что вы собираетесь жить? Ты не показываешься на работе трое суток, а у тебя выпускной курс!

– Папа, – собрался с духом Лукас, – я не буду работать в твоей компании.

– Что?! – в очередной раз ошалел от услышанного Леонидас.

– Я не хочу заниматься этим всю жизнь, это не мое, папа.

– Ну да, ты собираешься бренчать на гитаре до старости, я тебя понял!

– Я окончу университет, но работать буду там, где сам захочу. Прости, отец.

– Неблагодарный! Безответственный! Щенок! – распалялся Феррас-старший. – Ну, так послушай, что я тебе скажу. С этого дня ты можешь про меня забыть. Я не дам ни одного сентаво на ваше содержание. Хочешь быть самостоятельным? Пожалуйста, будь. Узнай, почем фунт лиха, поголодай, поскитайся по сомнительным конторам в поисках хоть какой-нибудь работы, тогда, может быть, ты начнешь ценить отца!

– Папа, к чему такая ненависть? – уже чуть не плакал от нервного напряжения Лукас.

– Это не ненависть, сын, это жизнь. И она тебя всему научит, а пока что, мне больше нечего тебе сказать.

С этими словами Леонидас демонстративно развернулся и зашагал прочь. Лукас вернулся в шоковом состоянии – этот разговор оказался для него крайне тяжелым. Зато теперь в глазах Жади он выглядел настоящим героем, рыцарем на белом коне, готовым сражаться за свою любовь до конца.

– Лукас, выпей чаю с мятой, он тебя успокоит, – подсуетилась Иветти. – Нет, ну вы слышали, каков наглец?

– Лукас, не переживай так, любовь моя! – утешала его Жади. – Вместе мы все преодолеем, главное, что мы рядом, и мы любим друг друга.

Парень дрожащими руками взял чашку и отпил немного. Этот разговор рано или поздно должен был состояться, и теперь он свободен от гнета отца, хоть и ценой вымотанных нервов.

В доме Феррасов со всей силы хлопнула входная дверь. Далва прибежала с кухни на этот звук и увидела быстро поднимающегося по лестнице Леонидаса.

– У меня больше нет сына, Далва! – кричал он в исступлении. – Было два, а теперь ни одного!