Когда тебя уже не жду (СИ)

Вот только у дома меня поджидал сюрприз. Стоило самовозке остановиться у ворот, как к ней кинулся мальчишка.

— Леди Дейлин! Леди Дейлин! — постучал он по стеклу. — Виконтесса Делюс очень, очень просила вас срочно подъехать к ней. У нее изменилась кон… конц… В общем, по поводу статуй она передумала и хочет кое-что изменить. Пожалуйста!

— Хорошо, — вздохнула я. — Скоро буду.

Мальчишка-посыльный умчался, а я приказала Вэллу:

— Переодевайся, нам предстоит очень утомительный вечер, и выглядеть надо хорошо. Быстро!

Мы в четыре руки перенесли упаковки с вещами в дом, чем вызвали молчаливое неодобрение Полли, и пока я собирала наброски, сделанные утром, Вэлл сменил одежду с соседского плеча на серый костюм. Причесал темные, чуть вьющиеся волосы, накинул светлую куртку — и стал очень похож на себя прежнего, пусть и одежда была не самой дорогой.

— Поехали? — Я торопливо вручила ему тубусы с листами. — Виконтесса теперь нас до ночи не выпустит!

— Поехали, — спокойно согласился он.

О том, что Вэллу не очень понравится в доме виконтессы, я сейчас не думала. Меня занимали статуи, и только они. Когда наша самовозка остановилась у знакомых ворот, я снова вручила Вэллу тубусы и приказала тащить за мной. А заказчица уже ждала в гостиной.

— Леди Катерина, милая! — Она поднялась навстречу и всплеснула руками. — Как хорошо, что вы смогли приехать. Ночью мне приснился сон, и я поняла, что хочу все переделать. А…

Тут ее взгляд упал на Вэлла. Виконтесса Делюс открыла рот от удивления, и я поняла — узнала.

— А… — многозначительно повторила она.

— Это Вильям, мой новый слуга и помощник, — решила я несколько расширить круг его полномочий.

— Да, мы, в некотором роде, знакомы… Вильям.

— Виконтесса, — тот склонил голову, и я стала ему на ногу. Так приветствуют равных, а не вышестоящие лица. Вэлл сделал вид, что у него где-то есть запасная нога, и на мой выпад не отреагировал.

— Так что по поводу новой концепции праздника? — спросила я.

— О! Цветы. Повсюду будут цветы. И на статуях тоже. Мне хотелось обсудить, какие именно.

— А я привезла показать вам первые наброски. Завтра могу приступить к работе. Статуи будут готовы через два дня, если доставят все необходимое.

— Да, я уже связалась с вашими поставщиками воды и прочих ингредиентов для раствора, завтра все будет.

— Праздник все еще через четыре дня?

— Да.

— Тогда не будем терять время. Вэлл, мой тубус!

Как и предполагала, мы до позднего вечера разбирались со статуями. Виконтесса угостила меня чаем, и, держа чашку в одной руке, другой я черкала цветы на листах с эскизами. А когда мы наконец-то пришли к единому мнению, как будут выглядеть ледяные украшения, часы показывали начало десятого.

— Нам пора, — заявила я. — Вэлл, помоги собрать наброски.

Вильям, похоже, успел меня возненавидеть — эти самые листы мы с ним то сворачивали, то разворачивали уже раз пятьдесят. Но промолчал и просто помог, как я и просила. Затем отнес в самовозку. У меня так болели ноги после «танцев» вокруг стола, что я была бы не против, если б он отнес и меня. Жаль, неприлично. И когда я все-таки села на переднее сидение рядом с Вэллом, показалось, что я усну раньше, чем мы доедем до дома.

— Ледяные статуи, Кэтти? Ты серьезно? — только тогда спросил он.

— Более чем, — откликнулась я. — Модно, красиво, эффектно, хорошо платят.

— Вы поссорились с отцом, и он лишил тебя денег?

— Я сама отказалась и уехала в столицу. И ни с кем мы не ссорились, родители всего лишь слишком меня опекали.

— А ты у нас самостоятельная.

— Еще бы!

— Ты стала совсем другой.

— А ты знаешь, какой я была?

Мы с Вэллом одновременно замолчали, затем он завел самовозку и направил ее к дому. У меня внутри снова бушевал ураган. Я была той девочкой, которую он предал и обидел, и хотела обидеть в ответ, но не давала себе этого сделать. Кусала губы, чтобы не сказать гадость. А у дома вылетела из самовозки и умчалась прежде, чем Вэлл успел хоть что-то сказать.

Сам он появился четверть часа спустя. Спокойный, безразличный, полный каких-то своих мыслей, которыми уж точно не собирался делиться. Полли уже спала, и я тоже устала так, что хотела немедленно рухнуть в постель. Но у Вэлла, видимо, были свои планы.

— Ты все еще злишься на меня? — резко спросил он, останавливаясь рядом.

— А у меня нет причины? — уточнила, глядя глаза в глаза.

— Есть, — согласился Вэлл. — Но прошло пять лет, Кэтти. А ты все еще лелеешь обиду. Я же вижу это в твоих глазах!

— Ты забываешься, — фыркнула я. — Знаток женских душ. Если видишь это, тогда что здесь делаешь?

— Закапываю в землю гордость, — резко ответил Вильям. — Будь у меня выбор, я бы никогда не переступил порог этого дома.

Его ответ почему-то задел. Ему настолько неприятно видеть меня? Тогда какого черта? Я не святая, конечно, но единственная причина, по которой он здесь, это гибель его родителей. И только из уважения к ним я все еще терплю Вильяма Арейна.