Когда теща зажигает…

Перерыв необъятные запасы заколок, оставшиеся еще с тех времен, когда я, как послушная девочка, и не помышляла о хулиганской мальчишеской стрижке, я извлекла и положила на стол порядка трех десятков шпилек. После того как были отсеяны не соответствующие моменту черные и темно-фиолетовые экземпляры, на столе осталось ровно семнадцать невидимок. Отлично, этого должно хватить! А что не выдержат заколки, то закрепим лаком сильной фиксации. И готова невеста! Всего за десять-пятнадцать минут стараний все волосы аккуратно подбираются сверху, а сзади свободно свисают и чуть вьются. Плюс еще шляпка с вуалью, и хоть картинки с меня рисуй!

Что еще? Документы и кольца. Ну, мой паспорт всегда со мной, равно как и Лешка со своим никогда не расстается. Кольца покамест лежат в тайничке в гостиной под плиткой ламината. Все. Я в полной боевой готовности.

Мобильник бодренько заиграл веселую мелодию, привлекая к себе мое внимание. Лешка!

— Привет, любимый!

— Привет! Дома есть кто?

— Нет, все ушли на фронт. То есть на конгресс. И вернутся явно не раньше обеда, поскольку у них там торжественное закрытие в полвторого, ну и сабантуй по этому поводу, я так думаю. Ты где?

— Стою у тебя под дверью. Открывай!..

Я опрометью бросилась впускать жениха. Выглядел он, надо сказать, не очень-то презентабельно. Волосы всклокочены, глаза совершенно безумные и красные. Да и синяки с царапинами никого не красят. Вот уж кого и придется завтра тональным кремом пользовать, так это Лешку! А потом отгонять от него лобызающийся народ, чтобы ничего на лице не потерли, иначе придется каждые пять-десять минут ему грим обновлять! Или Машку на это дело запрячь? Пускай бегает с пудреницей наготове, хоть какой-то толк от ее гиперактивности, а то ведь иначе меня советами замучает. Ладно, поживем — увидим!

— Вот, держи! — протянул мне Лешка два диктофона. — Здесь слегка отредактированное ваше с Версальски общение на кухне. Продолжительность — две с половиной минуты. Его ты запускаешь в первую очередь. Чтобы ты не ошиблась, я тебе специально сзади бумажку наклеил с цифрой «1». Видишь?

— Ага. А на втором диктофоне…

— Запись разговора Версальски с будущим донором вторым продолжительностью чуть более трех минут. Качество, конечно, оставляет желать лучшего, но слышно отчетливо. Я еще уровень звука слегка на компьютере подправил, прежде чем обратно переписывать.

— Ну, насчет кухонных разговоров все понятно. А как объяснить маменьке, откуда взялась вторая запись? Ведь если я скажу «мои друзья помогли мне…» или «мой жених сумел достать…», то матушка вмиг заголосит, что она ничему не верит, все сплошная подделка и далее по тексту.

— Поэтому просто не заостряй на этом внимание. Скажи «мне удалось раздобыть» — и все! А уж какими путями и методами к тебе попала эта запись, ей в общем-то знать и не нужно. Блин, птичка в клювике принесла, вот откуда!

— Слушай, птичка, что-то мне не нравится, как ты выглядишь. Может быть, тебе что-нибудь из еды сообразить? Или кофе напоить?

— Не упоминай при мне этот напиток! — Лешка скривился, как от сильной зубной боли. — Я сегодня ночью, наверное, литра два кофе выдул, пока улики ваял. У меня уже в горле кофейный привкус стоит! Лучше скажи: ты точно уверена, что ближайшие три-четыре часа твоя матушка здесь не появится?

— Зуб даю!

— Подожди ты зубами разбрасываться. Лучше проводи-ка меня в спальню, а то боюсь, обратно до дома я уже не доеду. Пока сюда на метро добирался, разве что ногтями за поручни не держался, только чтобы не сползти другим пассажирам под ноги не свалиться. Второй раз за это утро я такой подвиг совершить точно не смогу.

— О чем речь? Давай, заваливайся! Представляешь, я ведь как чувствовала, что ты придешь, так и не застелила кровать!

— Вот и славно. Кстати, — спросил сонно щуривший глаза Лешка, скидывая с себя джинсы и тыча пальцем куда-то в сторону подоконника, — а что у тебя там свадебное платье делает? Иду к тебе, по привычке поднимаю глаза на окно и вдруг вижу чехол с платьем. Висит себе, проветривается. Это какая-то особая примета, да?

— Да, милый! — улыбнулась я Лешке, мысленно костеря себя на все лады. — Это чтобы… чтобы платье нагуляться успело и в день свадьбы никаких неприятностей невесте не доставило! Ну знаешь там, чтобы по швам не разошлось, не порвалось случайно, не запачкалось…

— Надо же, никогда раньше ни о чем подобном не слышал, — глубокомысленно заметил Лешка, тактично прикрывая ладонью зевок.

Вот клуша! Теперь уже полрайона осведомлено, где я прячу свой свадебный наряд! Кто мешал мне повесить его так, чтобы с одной стороны его прикрывали занавески, а с другой — стена? Но нет же, меня угораздило выставить его на всеобщее обозрение. Супершпионка, нечего сказать! Если мое платье даже Лешка обнаружил, так что мешало сделать то же самое матушке? Эх, полный провал конспиративной явки!