Когда теща зажигает…

По моим субъективным ощущениям, он мало чем отличался от наших обычных посиделок с Темой и Машкой. Разве что разговор то и дело сворачивал на завтрашнее событие и подготовку к нему. Про свой позор с вывешенным прямо в окно платьем я Машке рассказывать не стала, иначе бы она долго и со вкусом каталась по моим бедным ушам. Зато поведала, как разнашивала сегодня новые туфельки. Машка тут же воспылала желанием их примерить, благо что размеры наши совпадают, но тут уж Тема стоял насмерть. Прогулка на этих ходулях и так приравнивалась к каскадерскому трюку, а уж беременной женщине на них вставать было просто противопоказано! Я тут поддержала Тему, в красках живописав все ужасы возможного падения с этих каблуков, и под нашим сдвоенным напором Машка все-таки сдалась, не забыв напоследок проворчать: мол, лишают ее последних радостей жизни Я уверила Машку, что обязательно дам ей поносить злополучные туфли… но не сейчас. А скажем, через годик. Да что там поносить — я их ей просто подарю! При этих словах Машка радостно заверещала, а Тема очень недобро посмотрел на меня, на что я показала ему язык.

Затем разговор скатился к их собственной свадьбе, состоявшейся не далее как в марте этого года. Мы долго хохотали, вспоминая лицо регистраторши, узревшей будущих молодоженов, щеголявших в черной коже, и ее ужас, когда она представила, как будет их расписывать. Тогда ребята пощадили ее нервы и отказались от торжественной церемонии, за что я потом снимала с них тонкую стружку. Еще бы, тащилась через пол-Москвы с огромным букетом, представляя, как буду смахивать слезу умиления под марш Мендельсона. А что в итоге? Пришла к шапочной раздаче, когда им безо всякой музыки уже в паспорта по штампу влепили. А они ведь еще и отругали меня за этот букет! Пришлось его регистраторше оставить, чтобы дальше за собой по городу не волочить, превращая в побитый ветром и дождем веник.

Про предстоящий мне с маменькой разговор ни Машка, ни Тема не заикались, за что я была им крайне признательна. Чем дольше об этом не вспоминать, тем на душе спокойнее. И ведь даже не понять, с чего на меня такой панический страх напал. Прямо словно на ковер к начальству вызывают, точь-в-точь ощущения! Сердце колотится загнанным зверьком, редкостное косноязычие нападает, да еще и голова кружится. Ох, никогда бы не подумала, что свадьба — столь нервное мероприятие! Все, на следующей же неделе летим с Лешкой отдыхать! Даешь полномасштабное свадебное путешествие! Чтоб только мы вдвоем, и ни одного знакомого лица вокруг! А лучше, чтоб вообще никого рядом не было! Люблю друзей, люблю родителей и дедушку, но бывают такие моменты, когда никого видеть не хочется, и сейчас именно такой случай.

Но все хорошее когда-то заканчивается, вот и тихая часть нашего девичника подошла к концу. Раздался скрежет ключа, и в квартире появилась маменька. Уф, ну хоть без прицепного вагона по имени Версальски пожаловала, и то хлеб! Я тут же нащупала в карманах заготовленные диктофоны: под номером один — в левом кармане, под номером два — в правом — и, оставив Тему с Машкой держать за меня кулаки, вышла к матери. Припомнив поговорку «первым здоровается тот, у кого слабее нервы», я из чистого ребячества подождала, пока маменька не начнет разговор.

— Что это у тебя за украшение на голове? — поинтересовалась она, оглядев мою будущую прическу.

— Да так, к свадьбе готовлюсь, — как можно небрежнее ответила я.

Матушка медленно, очень медленно повернулась ко мне и спросила:

— Так ты не отменила завтрашнее мероприятие.

— А с какой стати? — прикинулась я валенком. — Деньги-то заплачены, гости позваны, ресторан снят. С женихом у нас полное взаимопонимание и любовь до гроба. Так чего отменять-то?

— С женихом, говоришь, — прищурилась маменька. — Уж не его ли кроссовки в коридоре брошены?

— Да это у меня девичник! — выпалила я, на секунду представив, как матушка ринется будить Лешку, если я признаюсь, что он мирно дрыхнет в моей кровати. Ведь с нее станется, еще сделает из парня заику, а он у меня и так весьма нервный товарищ. Особенно в свете последних событий.

— Ага, — скептически кивнула она, — девичник! При этом из трех гостевых пар обуви две явно принадлежат мужчинам! Кроссовки сорок пятого… нет, сорок шестого размера и ботинки сорок третьего.

— Вот такие у меня подруги! — развела я руками.

Мать криво улыбнулась мне, повернулась спиной… а потом неожиданно схватила стоявшую на ящике для старых газет вазочку и со всего маху грохнула ее об пол!

— Значит, жених у нее! Я тут из кожи вон лезу, стараюсь ее жизнь устроить, а она в бирюльки играет! Ты хоть знаешь, как крупно ты меня подвела! Пол уже едет сюда, и он твердо намерен сделать тебе предложение! Вы уже в понедельник должны были идти в посольство оформлять тебе визу. А ты, дрянь, устраиваешь тут балаган! Я тебе покажу свадьбу! Я тебе такую свадьбу устрою — мало не покажется!..

Маменька поискала глазами, чего бы еще грохнуть поскольку ничего бьющегося в коридоре больше не наблюдалось, ограничилась сорванной с вешалки курткой.