Когда-то, давным-давно

— Вовсе нет, принцесса. Подобная неприятность может случиться с кем угодно и где угодно. Если я еще нужен вам, прошу вас, расскажите мне все. И хотя мои физические возможности сейчас далеко не те, что прежде, смею вас уверить, что умственные ни в коем случае не пострадали.

Он откусил еще кусок сэндвича и с умным видом покивал головой.

— Давайте перейдем сюда, — предложила Гиацинта. Она прошла к старинному каменному сиденью у стены (Удо последовал за ней, не расставаясь с тарелкой) и села, оставив для него место.

Каждый знает, как указать джентльмену, что он может присесть рядом с вами и рассказать, что он делал в городе вчера вечером, и каждый знает, как похлопать рукой по дивану, чтобы Фидо запрыгнул на него и был-хорошей-собакой-и-лежал-смирно. Гиацинте очень тактично удалось изобразить нечто среднее между этими жестами, и Удо грациозно вскочил на скамью.

— Теперь можно поговорить, — сказала Гиацинта. — Что вы думаете об этой даме, которую я вам представила?

Удо был уже достаточно взрослым, чтобы знать, как отвечать на такие вопросы.

— Я почти не обратил на нее внимания. — И он, склонив голову, начал: — Естественно, когда ваше высочество… О, прошу прощения, вам, наверное, мешают мои уши…

— Ничего, ничего, — отвечала Гиацинта, поправляя волосы. — Так вот, я пригласила вас сюда из-за этой женщины.

— Но я не могу жениться на ней в таком виде, ваше высочество.

Принцесса, вздрогнув, взглянула на него, и принц сразу понял, что дал маху. Чтобы скрыть смущение, он взял следующий сэндвич и съел его очень быстро.

— Мне нужна ваша поддержка, — несколько отчужденно заговорила Гиацинта. — Она что-то замышляет против меня.

— О, ваше высочество, я теперь понимаю, — Удо покачал головой так, что сразу стало ясно: принцесса наконец-то напала на нужного человека.

— Я ей не доверяю.

— И это неудивительно. Я тоже кое-что заметил.

— Что же?

— Вспомните, что произошло, когда я появился. Вы, ваше высочество, естественно, слегка испугались, эти две маленькие девочки смотрели на меня с восторженным изумлением, а что графиня Бельвейн? Что она сделала?

— А что она сделала?

— В том-то и дело, что ничего, — с торжеством объявил Удо. — Она не удивилась, не огорчилась и не испугалась.

— Да, пожалуй, теперь я это припоминаю.

— А ведь тем не менее, — проговорил Удо наполовину жалобно, наполовину гордо, — принцы обычно выглядят по-другому. Почему же она не удивилась?

Гиацинта была озадачена.

— Она знала, что вы за мной посылали? — последовал вопрос Удо.

— Да.

— Потому что вам стало что-то известно про нее?

— Да.

— Тогда положитесь на мои слова — это сделала она!

— Но как? — воскликнула принцесса. — Хотя это именно то, чего от нее можно было бы ожидать.

Удо не ответил. Он соскочил с сиденья и в негодовании бегал взад и вперед по комнате, чтобы не обнаруживать своих чувств перед дамой.

— Как ей это удалось? — недоумевала Гиацинта.

— О, подговорила какого-нибудь волшебника или что-то в этом роде, — нетерпеливо бросил Удо, продолжая бегать.

Вдруг он резко остановился перед принцессой:

— Если бы только знать наверняка, что я лев.

Он попробовал зарычать, тонким голосом воскликнул, что это не считается, и снова попробовал.

— Нет, по-видимому, я все-таки не лев, — признал он печально.

Гиацинта предложила:

— Надо придумать план.

— Да, надо придумать план, — вяло согласился Удо и, расстроенный, снова уселся рядом с ней.

Он не мог больше скрывать от себя, что он не лев. Этот факт совершенно лишил его присутствия духа.

— Я думаю, что проявляла недостаточную твердость, но с тех пор, как мужчины уехали на войну, эта женщина практически захватила власть в стране. Мне кажется, что она может готовить заговор, я знаю, что она грабит меня. Я вызвала вас сюда, чтобы вы помогли мне с ней справиться.

Удо с важным видом кивнул.

— Надо установить за ней слежку.

— Да, но на это могут уйти месяцы.

— Вы сказали, месяцы? — встрепенулся Удо.

— Да, а в чем дело?

— Ну, дело в том, — замялся Удо, — я знаю, что это очень глупо с моей стороны, но будем надеяться, что все обойдется…

— Но в чем же дело?

Удо окончательно сконфузился. Он вилял хвостом, чертил задней лапой небольшие круги и бросал на принцессу застенчивые взгляды.

— Ну, я… — он нервно хихикнул, — я подозреваю, что я из тех зверей, — он снова хихикнул, — которые впадают в зимнюю спячку. Будет очень неловко, — его задняя лапа снова стала выписывать круги, — если мне придется выкопать норку в земле как раз в тот момент, когда заговор созреет.

— О, это было бы ужасно, — в отчаянии сказала Гиацинта.

Они оба молчали некоторое время, представляя себе всевозможные осложнения. Хвост Удо случайно оказался у Гиацинты на коленях, и она рассеянно теребила его в руках.

Принцесса первая прервала молчание:

— Как бы то ни было, сейчас еще только июль.

— Да, да, — ответил Удо. — Возможно, я буду свободен приблизительно до ноября. До того времени надо бы все разузнать… О-о! — он вдруг подскочил в сильном волнении. — Я только что подумал… Мне ведь придется запасаться орехами и тому подобными вещами.

— На самом деле…