Когда трепещут галки. Рассказ 1. Проводник (СИ)

Слезы текли из глаз. Моя кровь, вытекающая из раненого бока, омывала квадратные серые камни, и я впервые ощущал всю мимолетность и хрупкость штуки под названием жизнь.

— Отпусти ее, пожалуйста, — шептал я, не в силах пошевелиться. — Она ведь… она ведь ни в чем не виновата. Ты хотел убить меня, так убивай, Холхост тебя побери!

Если бы только встать! Если бы только поднять меч, лежащий в трех шагах от меня! Но я не смогу. Все мы обречены. Все мы умрем. Но я — сейчас.

Йен замерла. По ее щекам катились крупные капельки прозрачных слез. Ее ноги дрожали. Она едва не упала, но учитель крепко держал ее за шею, все глубже вонзая свой железный нож в ее судорожно вздымающуюся грудь.

А я смотрел. И, черт возьми, ничего не мог сделать.

— Адам, — его голос дрожал от ярости. — Ты ведь не думаешь, что любишь ее? Не ври мне! Проводник не может любить, проклятое ты отродье дьявола! Убей ее! Убей, пока не стало слишком поздно! Вставай, щенок! Поднимись, и убей ее, я тебе приказываю!

Я застонал. Я не чувствовал ног. Правая рука была вывихнута, но левой я, кажется, все еще сжимал свой серп. Если бы все было так просто…

— Слабак! — из его рта брызгала слюна. — Я потратил на тебя семь лет, и вот чем ты мне отплатил? Придурок! — треснуло ребро. — Идиот! — острие пронзило плоть. — Недоносок!

Я вскрикнул.

Из ее груди хлынула кровь. Нож полностью погрузился в ее тело. Ее ноги подкосились, и тело с глухим стуком свалилось на пол. Но она была жива. Я чуял это. Я ощущал вибрации ее трепещущего сердца. Значит, был еще шанс…

— Проводник не может ни к чему привязываться! — учитель ринулся ко мне и изо всех сил пнул меня по почкам. — Ни к чему! — еще удар. — Как это до тебя не дойдет, сучий потрох? Мы защищаем этот мир от зла — это наш долг!

Только мертвые не любят. Глупо это отрицать. Как ни увечна и уродлива любовь, и я однажды попался в ее силки. И жалею об этом до сих пор.

— Йен, — прошептал я будто сквозь сон, когда в глазах вспыхивали красные кровавые круги, и в ушах как барабанная дробь звучали слова учителя.

— Адам, — ответила она мне.

Но я чуял. Ее время стремительно утекало. Мне ее не спасти.

Он пнул меня через весь зал, крича и проклиная все на свете, будто я не отказался от судьбы проводника, а уничтожил весь его мир. Наверное, это я и сделал.

Я приподнялся. Спиной ощутил весь холод алтаря.