Когда цветет ликорис

- Да мы тогда, как и всегда, по очереди дежурили, - начал оборотень. - Наша ведьма, которая согласилась нам помочь с цветком, ночью куда-то подевалась. Джонни дежурить остался, а я спать лег. А когда я проснулся – его как-будто клонировали, и вместо одного Джонни их восемь стало! Я никак не мог понять, кто из них настоящий, а они все в один голос клялись, что именно он является моим другом! Я уж думал, что все, точно с ума сошел! - засмеялся Арто. - А потом я перекинулся  в медведя, и один из них заорал, что медведей тоже стало восемь! Ну, и еще матом немного.

- Элли, ты представляешь, как я испугался?! - перебил его Джонни. - Сижу я себе, никого не трогаю, а тут этот бешенный проснулся и давай в панике орать: Джонни, ты где?! А я здесь!!! А он все орет, а я все говорю, что здесь я! Я ж не видел этих клонов! А потом он стал медведем, и их стало восемь. Восемь медведей, мать их! И все на меня рычат, все такие огромные!

- Вот так я его и вычислил! Он же со страху так материться начал, что в этом мире таких слов точно никто не знает! А как только мы разобрались, кто есть кто – двойники сразу пропали. Черт его знает, что это было вообще! - пожал плечами Арто.

- Но вот спать мы здесь больше как-то не рискнули, - добавил Джонни.

- В общем, приключений у вас было хоть отбавляй! - сделала я вывод.

Парни кивнули, а я достала из сумки три бутылочки.

- Тогда пьем это, и спать совсем не будет хотеться!

Мы в шутку чокнулись моим зельем и опустошили бутылочки. Усевшись прямо на землю, Джонни вздохнул.

- Ну, и что мы тут всю ночь делать-то будем? Элли, ты, что ли, карты наколдуй, сыграем!

- Нашел, где играть! - рассмеялся Арто. - Ты еще ведьм тех позови, что посмеиваются тут недалеко, а то втроем не интересно играть! С ними можно даже на раздевание!

Я легонько толкнула его локтем и наколдовала большую шкуру.  Мы все уселись на нее спинами друг к другу, чтобы обзор был шире.

- А ночного зрения у тебя, случайно, больше нет? – скромно поинтересовался у меня Джонни. - А то тут же не видно ничего, темнотища страшная!

Я снова порылась в своей сумке и достала оттуда два зелья для Арто и Джонни. Они опять чокнулись бутылочками, и выпили, а мои фонари уже были включены. Как же прекрасно быть ведьмой! Словно в подтверждение моих слов где-то вдали послышался жуткий смех, я поежилась.

- Вот зачем так мерзко смеяться?

- В прошлом году такого не было, - задумчиво сказал Арто. - Тогда из ведьм здесь только та стерва была, которая наш цветок утащила! Они точно тут из-за тебя собрались.

И опять, как-будто в доказательство его слов, где-то в лесу захохотала ведьма.

- Они там что, анекдоты друг дружке рассказывают? - недовольно поинтересовался Джонни. - Ну, надоели ржать!

- Может, споем? - предложила я.

- Чтобы они нас еще до кладбища убили? - спросил меня оборотень. - Если нас заметят, то к русалками мы уже вряд ли успеем. И за ликорисом тоже.

- Кстати! - воскликнул Джонни. - А что, если эти стервы, я про веселых хохотушек, сорвут ликорис раньше Элли?! Или вообще уже сорвали, поэтому и веселятся так.

- Сорвать его можно только в день цветения, - ответила я. - В книге же было написано, что в остальные дни ликорис невидим. Но ты прав, спрос на него, видимо, будет большой! Но в прошлом году у вашей ведьмы ведь получилось его сорвать!

- Ну, так на кладбище тогда не было столько живого народу, сколько будет в этот раз! - объяснил мне мой медведь. - Наверное, если бы не мы – ликорис вообще не был бы никому нужен!

Я пожала плечами.

- Значит, придется отобрать его у ведьмы, которая окажется быстрее меня!

- Ты так уверена в себе? - удивился Джонни.

- Сама в шоке! - призналась я. - Но на мне же шерл, а он, помимо силы, еще и уверенность в себе придает!

- Уверенность в себе тебе точно не помешает! – соглашаясь, кивнул он.

Всю ночь мы проболтали о разных мелочах, вспоминая свою жизнь в другом, более привычном для нас мире. Я рассказывала парням о своей учебе в институте, о веселой жизни в общаге, о любимом Питере и местах, где я люблю гулять. Про тот мост, с которого я когда-то прыгнула, и о подруге Вике, по которой успела жутко соскучиться. Она была мне там единственным дорогим человеком. Говоря парням про мост, я вдруг поймала себя на мысли, что ни капли не жалею о своем прыжке и, наоборот, даже счастлива, что тогда на это решилась! Ведь я нашла в этом мире свою любовь, верных друзей, и обрела силу, о которой в Питере даже и предположить не могла!

Джонни гордо рассказывал мне о своем спортзале, что достался ему от отца, о родителях, которые погибли в аварии, о Москве и о крепкой дружбе с Арто и его семьей.

Арто же говорить о себе не горел желанием, и на все мои вопросы и попытки хоть что-то о нем узнать отвечал, что лучше мне вообще не знать о его прошлой жизни.