Когда цветут реки

— Мои лучшие выстрелы еще впереди, — говорил он. — Это будет, во-первых, выстрел за порошок из рогов молодого оленя, а во-вторых, выстрел за подлинный корень жэньшеня[26]*, подобного которому не было во всей провинции. Трудно представить себе, какая ценная вещь пропала даром!

Линь очень удивился, когда в один из мартовских дней увидел, как Яо Чжэнь, сидя на каких-то мешках, аккуратно подплетает к своим густым волосам длинную косу.

Что с тобой? — закричал Линь. — Ты изменник?

Я ухожу в Нанкин, — коротко ответил Яо.

В Нанкин? К маньчжурским дьяволам?

Да, — сказал Яо, и его подвижная физиономия расплылась в хитрой улыбке, — но мальчики не должны быть так любопытны и задавать столько вопросов взрослым. Если хочешь, спроси у Ван Яна.

Но Линю не пришлось обращаться к Ван Яну, потому что Ван Ян сам к нему обратился. Он дал Линю длинную косу, переплетенную шнурками, и ворох старого платья.

— Надень все это, — сказал он, — мы идем в Нанкин. Там есть наши братья. Они вооружены и ждут нас. Завтра будет штурм, а мы поднимем восстание в городе.

Как же мы пройдем за стены?

Скажем, что мы беглецы из Хубэя, что мы спасаемся от длинноволосых. Смотри не проговорись!

А нас пустят?

Ты думаешь, что их караульные спрашивают пропуск? Они смотрят только, чтобы коса была на месте. Мы пройдем…

Так оно и получилось. Нестройная толпа "беглецов" с воплями подбежала к городской стене в сумерках. Для вида тайпинские посты несколько раз выстрелили в воздух. Беглецы были с коромыслами и тачками, со скарбом, мотыгами и лопатами. Они стояли на коленях перед воротами и долго умоляли, чтоб их "спасли". Нан-кинские караульные ворот не открыли, но спустили со стен бамбуковые лестницы. Не успели "беглецы" достигнуть площадки башни, как у них отобрали коромысла, тачки и деньги. Затем стали дергать их за косы.

Линь не был уверен в прочности своей косички. Второпях он не прикрепил ее шнурком к ушам, а просто приплел к волосам, которые у него были не очень длинны. А проклятые караульные начальники дергали сильно и по нескольку раз.

Линь сказал об этом Яо Чжэню. Тот нахмурился.

Надо было подумать об этом раньше, — проворчал он и вдруг с криком схватил Линя за косу.

Хитрец! — кричал он изо всех сил. — Обманщик! У него серебряная монета! Я вынул ее у него из-за щеки! Кто мог бы подумать, что эта черепаха способна обмануть караульного начальника?

Караульный начальник подкинул монету на ладони.

— Это монета заморских чертей, — проговорил он задумчиво. — Откуда ты ее раздобыл?

— Мой отец-лодочник привез ее из Шанхая, — сообщил Линь.

— Где твой отец?

— Он умер. Его убили длинноволосые разбойники.

Яо Чжэнь сильно тряхнул его за косу. Это было рискованное дело, потому что коса могла остаться в руках у Яо. Но бывший аптекарь сделал это очень ловко. Линь вскрикнул от боли, потому что Яо незаметно ущипнул его за ухо.

— Монета останется у меня, — важно сказал начальник караула, — пока мы не выясним, каким образом в руки твоего покойного отца попала такая ценная вещь. Мы займемся расследованием завтра. А пока проходите, и поскорее, а то разбойники опять начали стрелять.

Таким образом "беглецы" под командой Дэна оказались в северной части Панкина, в узких, грязных пе-. реулках, населенных мелкими торговцами и ремесленниками и увешанных целым лесом вертикальных вывесок, которые почти закрывали небо. "Беглецов" уверенно вел Яо. У него здесь были родственники и друзья.

Из маленькой лавчонки, где торговали амулетами и игральными картами, на стук Яо вышел на улицу рослый мужчина с фонарем.

Яо произнес какие-то малопонятные слова — они звучали, как заклинание.

Мужчина взмахнул фонарем. Откуда ни возьмись, на улице появилось несколько человек, закутанных до ушей в темные плащи. "Беглецов" подхватили под руки и потащили во двор, из него — в другой, потом — в третий. Затем они спустились по лестнице в какой-то погреб, вышли из него, поднялись по лестнице, прошли по длинному коридору и вышли во авор. который, по счету Линя, был уже четвертым двором на их пути.

В этой части города дома были построены беспорядочно. Дворы, переходы и закоулки образовывали такую запутанную сеть, что даже полиция наместника не решалась появляться там. Бывали случаи, когда стражники бесследно исчезали в этих трущобах. Члены тайных обществ, которым угрожала смертная казнь, бежали в этот квартал и скрывались здесь месяцами.

На четвертом дворе сидело на корточках человек двадцать. Яо снова обратился к ним с какими-то невразумительными словами. Ему ответили несколько голосов. Провожатые с фонарями отвели в сторону Дэна и что-то шепотом стали ему говорить. Дэн подозвал Линя и Ван Яна.

— Ступайте с этими людьми, — сказал он, — они отведут вас в подземный склад оружия. Вы останетесь там до утра. Утром наши братья придут за вами. Смотрите, чтоб никто не проник в склад ночью! Если на склад придут люди, которые не знают полного имени и титула Небесного Царя, расправляйтесь с ними смело.

— А что будет завтра? — спросил Ван Ян.

— Завтра Нанкин будет наш, — отвечал Дэн.