Когда цветут реки

А глашатай — учитель в очках, суровый человек, не покидавший своей школы, где он таскал учеников за косички и заучивал с ними первые строчки китайской грамоты:

Жэньчжи чу, синбэньшань,
Синсянь цзинь, сисян юань[29]*.

Наконец посвящаемых в общество вывели из-за занавески. Они упали на колени и обнажили грудь. Им приставили к груди восемь мечей, и они снова поклялись в верности обществу. "Ужасная кара да постигнет того, кто разгласит секреты общества!"

Ю стало скучно. Он понимал, что его принесли сюда не для того, чтобы присутствовать при всех этих малопонятных церемониях. Впрочем, через полчаса вошел кто-то неизвестный Ю, произнес несколько слов шепотом, и церемония внезапно окончилась. Участники сняли очки, украшавшие их во время посвящения, и разобрали косы из связки, лежавшей в углу. Стало тихо. Около мешка остановились несколько человек.

Гонцы отправились? — спросил один из них.

Да, сегодня днем, — отвечал другой. — Они повезли знаки общества и драгоценный меч великому полководцу тайпинов в Нанкине. Ваше место, братья, уЗападных ворот, не опоздайте.

— А маньчжурский генерал?

Раздался смех:

— Генерал читает классиков. Говорят, что он совсем спятил.

Второй собеседник презрительно фыркнул.

— А все-таки, — не унимался первый, — с ним шутить опасно. Ему подчиняются войска в Шанхае. Что может сделать с ним этот маленький мальчик?

Немного, — ответил кто-то. — Открыть засов вспальне генерала. Братья войдут в помещение, свяжути вынесут генерала. Убивать его мы не хотим, но войскодьяволов останется без начальника.

А стража?

Трое караульных подкуплены. Остальные спят.

А если просто взломать дверь?

Услышат.

Чей это мальчик?

Это слуга купца Фу. Мальчик мал ростом, ловок.

Опять Фу! Он якшается с заморскими чертями…

Фу знает свою выгоду. Он хочет избавиться от поборов и таможни. Генерал требует слишком много подарков.

А если Фу нас выдаст?

Тогда ему головы не сносить. Во всяком случае, он дал деньги, чтобы подкупить караульных.

Собеседники заговорили шепотом. Казалось, они спорят. Ю слышал только отдельные фразы.

Вчера утром генерал посылал в буддийский монастырь справиться, существует он или не существует…

Идемте. Наши братья приближаются из Амоя. Нас больше ста тысяч. Не медлите! Шанхай будет наш!

Мешок снова взвалили на чью-то спину. Опять долгая тряска. Ю сидел смирно, пока его носильщики не остановились.

— Вылезай, — сказал голос Фу.

Ю вылез. Кругом было темно, как в могиле.

— Слушай, — продолжал Фу, — и запоминай! Во-первых, если ты скажешь кому-нибудь хоть слово о том, что ты видел, ты не доживешь до утра. Во-вторых, смотри на эту стену. Это ямынь генерала. Тебя внесут в мешке в его покои. Сиди смирно. Если тебя толкнут, встряхни вот этим.

В руке у Ю очутилось что-то вроде бубенчика.

— Помни, что в этом мешке будто бы находятся заморские серебряные веши, которые куппы принесли в подарок генералу. Надень этот белый балахон.

Ю выполнил приказание.

Как только тебя внесут и оставят одного в спальне, вылезай из мешка. Он не будет завязан. Теперь слушай внимательно. Генерал либо читает, либо спит. Если он спит, он не должен просыпаться. Ты тихо выйдешь из комнаты и оставишь вход открытым. Если он читает, то запомни, что ты его предок…

Я — предок генерала?!

Не перебивай меня. Ты скажешь ему, что ты его предок, выйдешь из комнаты и опять оставишь вход открытым. Главное — открыть задвижку. Если там есть брусок, отодвинь его, он не тяжелый. Не распахивай дверь широко, а только чуть приоткрой ее. Если ты это го не сделаешь, тебе отрубят голову. Ступай!

И Ю отправился выполнять это странное поручение.

Мешок пронесли через двор ямыня и поставили на землю. Послышался неясный шепот. Никто не пробовал качества "серебряной посуды". Была полная тишина.

В комнату вошел человек. Он запер дверь засовом, повозился в углу и затих. Прошло минут десять. Человек не подавал никаких признаков жизни. Никто не выходил из комнаты.

Ю ожидал услышать сонное дыхание, храп, но не было слышно ни единого звука.

Мальчик глубоко вздохнул и осторожно вылез из мешка.

Комната была освещена стоячим фонарем с бумажными стенками. Генерал сидел у фонаря и читал книгу. Услышав шорох, он обернулся.

Ю замер.

Генерал, казалось, нисколько не удивился. Он не закричал и даже не двинулся с места. Прошло еще несколько секунд.

— Не можешь ли ты сказать, — произнес генерал удивленным голосом, — существую я или не существую?

Этот генерал был большой любитель философии. Это был тот самый полководец, который во время последней опиумной войны, получив приказание укрепиться на острове Хайнань, не сдвинулся с места и на удивленный запрос главнокомандующего ответил досадливо и недоуменно: "Если я укреплюсь на острове, куда же я буду отступать?"

Ю молча сделал шаг к двери. "Надо открыть задвижку, — думал он. — Если я этого не сделаю, Фу меня убьет".

Тут помог сам генерал. Он снял очки.

Тебя послал Лежащий дракон?[30]* — спросил он.

Я… — глухо пробормотал Ю, — я… предок…

Я так и знал, — ответил генерал и вздохнул. Потом он встал и отвесил Ю низкий поклон.