Когда ты рядом

Мы что-то едим и вместе смотрим телевизор, но уже через десять минут я засыпаю от усталости и облегчения, что у Дрейка все нормально. Открыв глаза и осмотревшись, вижу, что вокруг темно. Я все еще у мамы Дрейка. Кажется, я заснула на диване, и она накрыла меня одеялом. Я слышу шум на кухне, а в воздухе витает дивный аромат кексов. Я складываю одеяло и иду к ней на кухню. Она уже достает противень из духовки и ставит на плиту.

– Который час? – сонно спрашиваю я.

– Почти девять вечера.

– Ого.

– Сколько ты уже не спала?

– Ну, скажем, некоторое время.

Она с печальной улыбкой качает головой.

– Вы с Дрейком похожи больше, чем думаете.

Опять звонит ее телефон, и я снова чувствую разочарование, потому что это Броди. Я и не понимала, как скучаю по голосу Дрейка.

– Правда? О, ну, она крепыш.

– Как дела у Серены?

– А, да все нормально, а как вы с Дрейком? – Тут она внезапно разражается смехом. – Не может быть?! Бедненький. Мы сейчас приедем, мой мальчик.

Положив трубку, она не может перестать хихикать.

– Что случилось?

– Маленькая Зои родилась. У мамы и ребенка все хорошо, но у Дрейка небольшая травма, а Броди упал в обморок во время родов.

Глава 40

Дрейк

Песня под настроение: Dean Lewis – Half a Man

У меня все еще ужасное похмелье и стоит звон в ушах. Нет, это звонит мой телефон. Должно быть, я выпил намного больше, чем следовало. Это Серена. Я знаю, что Броди уехал по делам конторы в Бостон к клиенту, так что я сразу вскакиваю, и тут же об этом сожалею, потому что Серена начинает кричать, а в ушах и так звенит.

– Что за черт? – выдыхаю я, потому что я не был готов к крикам с утра пораньше.

– Я рожаю!

– Что? Сейчас?

– Нет, через год! Конечно, сейчас. Шевели своей тупой задницей в больницу «Гора Синай». Твой брат еще не приехал, а мне нужен кто-то, на кого я могу ругаться и кричать.

Часть с криками мы уже прошли.

– Уже еду, – говорю я, но она уже положила трубку.

Я так взволнован и шокирован, что запутываюсь в одеяле и падаю с кровати. Вздыхая, я провожу рукой по лицу и закрываю глаза, но, сколько бы я ни пил, я все равно вижу перед глазами Эддисон в ее прекрасном платье подружки невесты, как она улыбается мне, словно я ее единственный. Я качаю головой, чтобы прогнать картинку воспоминаний, потому что не в силах вынести следующую за этим боль.

Так как из-за выпавшего снега я не хочу брать свой ретромобиль, я вызываю такси и достаточно быстро добираюсь до больницы. Но мне все равно понадобился час, чтобы доехать до моей невестки, что, естественно, она мне припомнит. Сначала она не знает, радоваться или плакать при виде меня. У нее сильные боли, она лежит в халате на смешном столе и выглядит просто ужасно.

– Где твой чертов брат?

– Его занесло снегом, он сидит в самолете и ждет взлета.

– Я хочу, чтобы он был тут, – хныкает она, морщась от боли.

Я неловко хватаю ее за руку.

– Я знаю. Можешь ругаться – будь уверена, я ему все передам. Так что успокойся. Я тут и не оставлю тебя одну.

И тут снова начинается ад. Каждые пять минут Серену накрывают такие волны боли, которые мне сложно себе представить. Сложно поверить, что люди идут на это добровольно. Я пытаюсь ее отвлечь, рассказываю ей что-то об организации мероприятий и, наконец, о своем отце и моем визите к нему. Я никому не рассказывал, что побывал в тюрьме, потому что это единственное, что имеет значение только для меня. Потому что я думал, что должен оставить это в тайне. Но теперь я все понимаю: он намеренно манипулировал мной, чтобы отомстить. Когда я начинаю рассказывать, Серена замолкает. Она тяжело дышит, но не произносит ни слова, просто смотрит на меня.

– Ты из-за этого расстался с Эддисон? – Она не глупа и сразу складывает два плюс два.

– Да, из-за этого. Я просто хотел, чтобы боль и все эмоции исчезли, я хотел побыть один.

– Ну, побыть одному тебе точно удалось, только, кажется, счастливее ты от этого не стал.

В последние дни я затмевал свой разум в барах и надеялся, что смогу справиться с болью, но стало только хуже. А еще каждая моя клеточка скучает по Эддисон. Я никогда не думал, что смогу так полюбить женщину.

– Нет. Я далеко не счастлив.

– Знаешь, все, что сказал твой придурок-отец, – полная чушь.

– Не знаю, Серена. И да и нет. Помимо цвета кожи я очень похож на него во всем, и это потрясло меня до глубины души. Я боюсь закончить так же, как он, боялся всю свою жизнь, и когда он накричал на меня во время визита, мне было так легко в это поверить. Эддисон хочет выйти замуж и завести детей, но что, если я не могу ей этого дать? Что, если я такой же, как он, и разрушу собственную семью?

– Ты никогда так не поступишь.

Я качаю головой и смотрю на свои туфли. Потом я слышу полный боли вздох, а за ним рычание.

– Посмотри на меня, Дрейк.

Я нехотя повинуюсь, хотя это нелегко.