Когда ты рядом

– Прости, я не хотел обидеть тебя, – без зазрения совести соврал он.

Лиз не поверила и дала это понять презрительным фырканьем.

– Ладно, что скажешь по поводу обозленных читателей?

– Я нечасто получаю негативные отзывы на книги. Иногда кто-нибудь, кому не нравится агрессивность моих героинь, пишет мне письма, обвиняя в пропаганде лесбийской любви и феминизма, но в основном людям нравятся мои книги.

– Я хочу взглянуть на эти письма.

– Легко. У меня они хранятся в специальном файле.

Джошуа сделал соответствующую пометку.

– Что-нибудь еще? – спросила Лиз.

– Нет. А какие соображения имеются у тебя?

Лиз покачала головой:

– Честно говоря, никаких. Если б был жив отец, я могла бы подумать, что это он нанял кого-то, чтобы помучить меня, но так у меня нет врагов, во всяком случае, я таких людей не знаю.

– Белла говорила, что твой отец был порядочный негодяй. Неужели он был способен на такое?

От взгляда Лиз Джошуа сделалось не по себе.

– Наверное, нет, но он никогда не скрывал, что ненавидит меня.

– Почему?

Лиз пожала плечами:

– Мама умерла от осложнений после родов. Он часто обвинял меня в том, что я убила ее.

– Но это полная ерунда!

– Да, но отец отличался странными взглядами на жизнь.

– Вы с Джейком не похожи на него.

– Видимо, то, что он мало обращал на нас внимания, пошло нам на пользу. – Лиз разлила кофе по чашкам. – В нашей жизни были другие люди. Бабушка и дедушка по материнской линии опекали нас до самой смерти, пока мне не исполнилось десять лет. Папины родители умерли до моего рождения. Если сын пошел в них, то это была небольшая потеря для общества.

– Мой отчим никогда не делал разницы между мной и сестрами. Он любил нас всех одинаково. Я сам хотел бы быть таким же отцом для своих детей.

– Значит, твой отчим – замечательный человек.

– Да, в отличие от твоего родителя.

– Да, и особенно трудно мне пришлось в подростковом возрасте. Но с другой стороны, я же не росла в африканской пустыне, где дети каждый день умирают от голода, или в доме, где наркотики важнее еды. Все могло быть гораздо хуже.

Джошуа согласно кивнул, и все-таки ему трудно было представить себе отца, который не любил бы такую замечательную дочь, как Лиз Бартон.

– Этот сукин сын удалил мою книгу!

Услышав ругательства из уст Лиз, Джошуа моментально насторожился. Ее голос был преисполнен гнева. Встав из-за стола, за которым он просматривал файл с негативными отзывами на книги Лиз, Джошуа подошел к ее столу.

– Что случилось?

Лиз резко повернулась, пылая от гнева.

– Он удалил книгу, над которой я работаю.

– Черт! – выругался Джошуа. – У тебя сохранилась копия?

– Ну, разумеется, только я все равно чувствую себя паршиво из-за того, что он залез в мой компьютер. Это вторжение в личную жизнь! – Лиз покачала головой. – Хотя что изменилось? Он уже в течение долгих месяцев только и делает, что вторгается в мою личную жизнь!

Схватив со стола флэшку, Лиз вставила ее в компьютер и кликнула мышкой.

Джошуа достал сотовый телефон и набрал номер Винта.

Его приятель примчался через минуту.

– Как могло получиться, что этот парень поиграл на вашем компьютере? Когда мы искали в квартире «жучки», я проверил все программы, но не обнаружил никаких следов.

Лиз подняла на Винта разъяренный взгляд:

– Не знаю насчет следов, но этот мерзавец удалил мою книгу.

– Можно мне взглянуть?

Лиз встала.

– Вперед. Буду писать на «Дейне». – Она взяла со стола нечто похожее на черную клавиатуру с маленьким экраном. – Я не позволю ему помешать мне выполнить работу в срок.

Джошуа улыбнулся:

– Покажи ему, тигренок.

Лиз остановилась как вкопанная и воззрилась на Джошуа, словно у того над головой засиял нимб или что-то в этом роде.

Джошуа подмигнул ей, отвернулся и, посвистывая, направился обратно в кухню.

Лиз смотрела вслед Джошуа, потеряв всякое ощущение реальности, и постепенно у нее на губах появилась глупая улыбка.

– Вы ему нравитесь, – сказал Винт.

Она посмотрела на приятеля Джошуа.

– Думаю, вы правы, но мне все время казалось, что в нем просто говорит необузданное желание.

Винт улыбнулся:

– И это тоже.

– Я...

– Ну, это же очевидно. С тех пор как вы вышли из самолета, он ведет себя как собственник. Мы с Нитро уписыв... умираем со смеху.

Слушая забористую речь Винта, Лиз не удержалась от улыбки. Правда это или нет, но Джошуа такое поведение вполне соответствовало.

– Он все время такой?

– Нет, он так не беспокоился даже за Мелоди.

– А кто это?

– Волк сам расскажет вам, если захочет.

Почувствовав, что слишком далеко зашла в своем любопытстве, Лиз вздохнула.

– Простите, я не хотела ничего у вас выпытывать. Это моя дурацкая привычка.

– Вряд ли Волк станет возражать, если вы его об этом спросите.

– Думаю, вы путаете его чувство ответственности за меня с чем-то другим.

– Нет. У него, конечно, врожденный инстинкт защитника, но на сексуальную сферу это не распространяется.

Лиз не это имела в виду: она хотела сказать, что Винт ошибается, полагая, что Джошуа не будет против ее вмешательства в ее дела, но какой смысл поправлять его? Почему-то ведь ему казалось, что Джошуа испытывает к ней нечто большее, чем просто желание.