Когда ты вернешься. Книга 1

Я смотрела на него сквозь пелену слёз и не понимала, о чём он говорит. Разве был на свете кто-то, кто знал Олли лучше, чем я? Этот Майло ничего не понимал. Он не знал о нас, хотя ему так и казалось.

– Я его люблю, – тихо произнесла я. Мне хотелось его ударить, но ещё больше – узнать, где Олли. – Скажи мне, где он?

Майло фыркнул.

– В отличие от тебя я знаю, что такое преданность. А если ты и правда любишь его, сделай ему одолжение – уезжай и не возвращайся.

Поняв, что ничего не добьюсь от Майло, я ушла. Но если он думал, что я смирюсь с поражением, то ошибался. Я больше не собиралась отступать от Олли, во всяком случае, не до тех пор, пока он сам не скажет мне в глаза, что считает случившееся ошибкой и что не хочет впредь меня знать.

Я попыталась дозвониться до него, но мобильный Олли был отключён. Я оставила сообщение на голосовой почте, попросив его перезвонить мне.

Я не знала, где он мог быть, но мне следовало проверить у мистера Скотта. Даже если Олли не там, его отец мог знать, где он находится. А мистер Скотт мне скажет. Если, конечно, он не обозлился на меня за все эти годы, что вполне возможно.

Я села в машину, достала из бардачка бумажные салфетки и вытерла слёзы. В последние дни я очень много плакала, хотя стоит быть честной – последние семь лет моей жизни прошли под девизом: «Поплачь и станет легче». Я плакала, только вот легче не становилось.

Когда я подъехала к дому Скоттов, часы показывали пять минут двенадцатого. Поздновато для вечернего визита. Впрочем, меня бы это не остановило, но в доме стояла полнейшая темнота, даже телевизор в гостиной не светился. Я не могла заявиться к уже немолодому мужчине посреди ночи и спрашивать, где его сын, потому что, если Олли не здесь и мистер Скотт не знает, где он, тогда я заставлю его напрасно волноваться.

Мне придётся смириться и потерпеть до завтра. Только я всё равно не могу уехать, не убедившись, что Олли не здесь. Поэтому я вышла из машины и, как преступник, оглядываясь по сторонам, чуть пригнувшись, побежала к столь знакомому дереву.

Я сто лет не взбиралась по нему. Вообще давно по деревьям не лазала, но сейчас пришлось вспомнить старые навыки. Я порадовалась, что надела слаксы и балетки, потому что в юбке или платье такие фокусы проделать было бы сложно.

Выбравшись на крышу, я похвалила себя за то, что всё ещё не потеряла хватку, и, хотя в двадцать семь лезть по дереву к парню не так круто, как в семнадцать, мне даже понравилось. Это были приятные воспоминания.

Раньше, когда мы с Олли оба жили в Гери, его окно никогда не запиралось, потому что меня всегда здесь ждали. Я могла прийти в любое время дня и ночи. Теперь же окно было заперто на задвижку. Я попыталась поднять раму, но ничего не вышло.

Я очень сомневалась, что Олли там, но мне нужно было убедиться. Рискуя быть пойманной, я всё же достала из кармана телефон и включила фонарик, посветив им в комнату. На полу и даже кровати стояли картонные коробки, и было совершенно очевидно, что тут давно никто не жил.

Мне стало грустно и тоскливо. Всё изменилось. Конечно, я не сейчас это поняла. Наши жизни разъединились, но принимать это в Лос-Анджелесе было проще.

Лос-Анджелес не был моим домом, он не хранил воспоминания о нас и не мог причинить боли, как эта комната, в которую я больше никогда не заберусь; кровать, в которой я не разбужу Олли, ворчащего, что ещё слишком рано.

Всё стало иным. Гери тоже изменился, хотя так сразу и не скажешь.

У Олли есть друг, который меня ненавидит. Есть кто-то, кто, очевидно, стал ближе меня, и, хотя я рада, что Олли не один и у него есть поддержка, это ранит. А ещё он спит со своей сотрудницей. Ну да, он свободный мужчина, но у меня это в голове не укладывается. Это как вернуться в дом, где ты помнишь каждую деталь, и видишь, что в нём сделали переустановку. Теперь всё не на своих местах.

Может быть, я зря цепляюсь за прошлое? Может, Майло прав, и я не знаю Олли? Знала когда-то давно и сохранила иллюзию, что он остался прежним?

Но это невозможно. Изменился не только год, наш возраст, обстоятельства. Наши сущности так же поддались течению времени.

Разве мой Олли, каким я всегда знала его, сбежал бы?

Нет.

Он бы встретился с проблемой лицом к лицу и не успокоился, пока не решил её. Но теперь, когда его одолели сомнения, он спрятался от меня. Я найду его хотя бы для того, чтобы сказать ему это в глаза.

Я спустилась на землю и пошла к своей машине. Сегодня я больше ничего не могла сделать.

«Мы должны пожениться»

2004

Иногда Чарли ловила на себе взгляд Олли, значения которого никак не могла разгадать. Обычно это случалось совсем неожиданно, когда он думал, что она не видит его. Чарли перехватывала этот взгляд, и сердце сжималось от тревоги. Раньше его не было. Раньше – это до той истории с Ником. И хотя прошёл уже месяц, и Чарли совсем перестала общаться с ним, Оли не забыл. Он ничего не говорил ей, но Чарли знала, что он до сих пор думает об этом.