Когда у меня будет вечность(СИ)

Небо, как капризная женщина, расплакалось, когда совсем не ожидаешь. И чувствуешь себя совершенно беззащитным перед этими внезапными слезами: кто бы мог подумать, что сегодня понадобится зонт?

... Она была, конечно, без зонта.

- Извините... - обратился я к ней - Вы... Балерина?

Балерина ускорила шаг, так что мне пришлось перейти почти на бег.

Почему-то, не знаю почему, было очень важно поговорить с ней.

- Да подождите, пожалуйста! Мне НУЖНО с Вами поговорить!

Женщина перешла на бег, что вовсе не придало ей грациозности.

Как-то вдруг ссутулившись, она запрыгала по-воробьиному по лужам.

Инстинкт преследователя заставил меня наступить ботинком прямо в грязь. Маневр того стоил.

Суховатое, нет, тонкое запястье у меня в руках.

Ба! Та самая старушка!

Теперь-то уж точно не выпущу ее!

По законам жанра Книги Жизни преследователь и жертва часто меняются ролями.

Теперь моя недавняя преследовательница чувствует силу моей сжатой ладони, и в глазах жертвы испуг.

- Пойдемте, - как-то сразу вдруг сникла она, как увядший цветок под дождем.

Мне стало жаль ее, но я немедленно вернул своему взгляду решимость.

В конце-концов я был заинтригован и, возможно, мне даже угрожала опасность, хотя это последнее обстоятельство не было решающим в данной ситуации.

Мы шли довольно долго. Мокрый парк далеко позади, а мы отсчитываем и отсчитываем проулки, так что я малодушно предположил было уже, не ждет ли меня где-то засада, но тот час же отогнал недостойную мысль.

Балерина жила в неприметной пятиподъездной пятиэтажке.

В квартире Балерины пахло кофе и ванилью. Ничего лишнего в интерьере, но что-то неуловимо создавало тот самый домашний уют, которого так много обычно в домашнем беспорядке больших семей и так мало в стильных жилищах одиноких мужчин и женщин. И чувство вкуса здесь совсем ни при чем.

Интерьер... я не стал бы называть это интерьером... Очень простенькая обстановка, но изящная.

Ни одной лишней детали. А значит, уже стиль. Но все-таки не интерьер, что-то другое.

Декорации жизни одной балерины, так, наверное, точнее.

Портрет балерины на стене...

- Это вы?

- Да, нарисовала одна приятельница, начала заниматься уже в зрелом возрасте, но недавно у нее уже была своя выставка.

Картина, сразу видно, написана не профессионалом, но (это тоже видно сразу) с душой.

- В детстве... Балерина улыбнулась одними только уголками глаз, - я работала ангелом.

Так, так, начало обещало интересную историю.

Значит, рассказчица должна была, как мне во всяком случае казалось, бросить на меня как бы случайный взгляд, посмотреть, какое впечатление произвели на слушателя, то есть меня, ее слова. Ничего подобного!

Пауза, наполненная воспоминаниями. Женщина, вдруг как-то сразу помолодевшая и похорошевшая, словно пыталась заглянуть в душу к самой себе, извлечь оттуда что-то ценное. И я испугался, что этого чего-то мне может не хватить, и поспешил уточнить (вышло немного ворчливо).

- Что значит, "работали ангелом"?

- О, это значит, - Балерина рассыпалась смехом совсем еще юного создания. Именно такой, говорят, резонирует с мерцанием Вечности.

- Это значит, что у меня были крылья из перьев. Белых перьев. Я не знаю, может быть, гусиных, а может... Нет, вряд ли, конечно, это были лебеди, при том, что мы с Маликой и Ангелиной напоминали маленьких лебедей.

Балерина, скорее, подсознательно, чем бессознательно ожидала следующего вопроса.

Значит, внимание извне что-нибудь да значило или просто я оказался таким талантливым слушателем.

- Ангелина и Малика тоже работали ангелами?

- Да! - весело подтвердила Балерина. - У них тоже были крылья, а еще у всех у нас были белые воздушные платья, похожие на платья невест, но у невест они обычно длиннее, хотя невесты, скажу я вам, тоже разные бывают... Помню я одну невесту на "Харлее". Точнее, даже не одну. И ни у одной, ни у одной из них не было приличного платья. О готах (было и такое!) я лучше вообще помолчу. Вы видели когда-нибудь невесту в черном? Нет, не то, чтобы совсем в черном, белого тоже было немного.

"Злая фея", - так мы с подружками-ангелами окрестили ее тогда. В чем были женихи, я почему-то не помню.

Кроме одного, в шляпе с пером. Он стал моей первой детской влюбленностью, но, что поделать, он женился на другой.

Смех Балерины снова вошел в резонанс с Мирозданием.

- Вы работали в каком-то праздничном агентстве?.. - решил проверить я свою догадливость.

- Не совсем... Может быть, кофе? Вы любите кофе? Я варю очень вкусный кофе с ванилью. Вы знаете, аромотерапевты говорят, что аромат ванили избавляет от чувства одиночества.

Мне не хотелось кофе, но я почему-то кивнул.

Кофейно-ванильный дух жил, казалось, какой-то своей, отдельной от жизни дома жизнью и навязывал свои условия и правила всем, кто невольно включался в какую-то незнакомую ему игру, даже не ведая, что становится ее участником.