Когда убивают футбол: игра по-русски

— Ниночка Алексеевна, — театрально раскинул руки Тропников, — сжальтесь над несчастным прокурором. Стыдно признаться, но нам эта экспертиза уже сегодня нужна. Мой шеф, в общем-то очень порядочный человек, позволил мне опуститься даже до банальной взятки. Иди, говорит, Виктор, серенады пой, Высоцкого сбацай на гитаре, соблазни, в конце концов, какую-нибудь из биологинь. Но выдай результат.

— Так, а где же ваша гитара? И кого вы собираетесь соблазнить? — Ковригина, которой, похоже, пришелся по душе страстный порыв криминалиста, решила подыграть парню.

— Гитара за мной, в удобное для вас время даю бесплатный концерт всему биологическому коллективу. А пока примите нашу скромную прокурорскую взятку. — Не теряя времени, в том же стремительном темпе Тропников извлек конфеты и духи.

— Фи, юноша, — поморщилась Ковригина. — Я думала, вы оригинальнее. Ладно уж, кладите, — смилостивилась она. — Давайте перекурим, а через пару часов — подходите. Похоже, вам эта экспертиза действительно нужна, иначе к чему бы вы стали разыгрывать весь этот спектакль…

Когда ровно через два часа Тропников постучался к Ковригиной, заведующая лабораторией протянула ему акт исследования.

«Кровь с тротуара, то есть места происшествия, относится к АВ-группе (четвертой) и идентична по групповым и антигенным свойствам крови, находящейся на бинте «подозреваемого Ж.», — прочел Тропников в выводах экспертизы.

Попрощавшись с Ниной Алексеевной и, перекинувшись с ней несколькими шутливыми фразами относительно гитары и предстоящего концерта, Тропников вышел в коридор. И только там, набирая по мобильному номер Корначева, он в полной мере осознал возможные последствия той ночи, когда они с шефом после роскошного ужина с коньяком остались в квартире расстрелянного Лебедянского. Ведь «подозреваемому Ж.», киллеру с погонами подполковника, при его отменной спортивной подготовке, не хватило до балкона квартиры, где они спали мертвым сном, каких-нибудь нескольких метров.

70

Узнав от начальника вооружения, что Журавлев не сдал пистолет и, вероятнее всего, оружие находится при нем в больнице, Корначев решил действовать без промедления.

Поставив начальника Следственного управления прокуратуры Романова в известность относительно последних событий, он получил разрешение на арест подполковника. Затем, поскольку операция подобного рода считалась делом крайне деликатным, Корначев подключил к ней спецподразделения собственной безопасности МВД столицы. Мобильный телефон Журавлева был поставлен на прослушивание. И почти сразу же дежурному по оперативной связи удалось зафиксировать единственный звонок, который раздался из «Склифа».

Но когда группа захвата, прибывшая на трех автомашинах с мигалками и сиренами, перекрыла входы и выходы огромного комплекса с прилегающей территорией, Журавлева в больнице не оказалось. Мало чем помог опрос персонала и соседей подполковника по палате. А вскоре одна из уборщиц, сухонькая старушка Дарья Матвеевна, обнаружила в туалете приемного покоя куски гипса в хозяйственном пакете, смятый бинт со следами крови и брошенные костыли. Так тайное стало явным.

Не прошло и часа, как приметы Журавлева, одежда, в которой он ушел из палаты, сведения о том, что он вооружен и особо опасен, разнеслись по всем подразделениям милиции, патрульным машинам и постам ГАИ Москвы. А фотолаборатория экспертно-криминалистического отдела срочно отпечатала около двухсот фотографий подполковника. Ирония судьбы: образец фотоснимка для массового тиражирования был изъят с доски почета МУРа.

Понятное дело, шила в мешке не утаишь. И зашумел МУР, здесь все знали Анатолия Журавлева, известного сыщика, начальника убойного отдела по расследованию убийств. В уголовном розыске Журавлев начинал с рядового оперативника. Так, постепенно набирая очки, без особых взлетов и падений, дослужился он до подполковника. Очередная, полковничья звезда должна была упасть на его погоны буквально через несколько месяцев, возможно, к Новому году…

…Едва скрывшись из больницы, Журавлев проникся ощущением опасности. Времени, чтобы исчезнуть из столицы, ему было отпущено явно немного, возможно, считанные часы, даже минуты. Сам, не раз участвовавший в подобных операциях, он знал, что когда дело касалось задержаний сотрудников милиции, задействовались огромные силы: десятки подразделений родной милиции, прочих силовых структур. Поскольку большинство тех, кто приступил к руководству операцией, знали начальника убойного отдела, ему требовалось изыскать тот единственно верный, который позволил бы, если будет на то божья воля, уйти и скрыться.

Вжавшись в заднее сидение «Жигулей», уносящих его от «Склифа», Журавлев лихорадочно перебирал в памяти десятки мест и адресов, пытаясь определить тот, где бы он мог подобно мифическому карасю уйти на тихое дно, ставшей для него опасной Москвы.