Когда устанет даже смерть

пакгауза. Автоматические ворота поднялись, пропуская фургон, и вновь опустились. Из кабины легко выпрыгнул

светловолосый детина атлетического сложения. Бугры мышц перекатывались под форменным комбинезоном, выдавая

недюжинную силу человека.

Оглядевшись, детина распахнул боковую дверь фургона и церемонно протянул руку, помогая выйти Эйнджеле.

– Иви, подготовь пока всё для беседы, – здоровяк ткнул лапищей, больше похожей на гибрид манипулятора лесовоза с

экскаваторным ковшом, в глубину пакгауза.

Настоящие имена Лорэй он перестал использовать с той самой минуты, как они получили новые документы. И себя

разрешал называть только Гуннаром.

Здоровяк между тем по пояс скрылся в фургоне.

– О, а вот и наша Спящая Красавица проснулась! – пробасил он, вытаскивая на свет связанного Шпее.

Альберт задёргался, словно выброшенная на берег рыбина, протестующе мыча сквозь слои липкой ленты, служившие

кляпом.

– Иви, ты иди, иди, – Гуннар оглядел трепыхающегося чиновника взглядом медведя, выловившего лосося. – Я сейчас.

Только с господином Шпее поговорю о нормах поведения на нашем рауте.

– Не перестарайся только, – попросила эмпат и зашагала вглубь пакгауза.

Гуннар подождал, пока она отойдёт подальше, и молча ткнул дёргающегося чиновника согнутым указательным

пальцем в солнечное сплетение. Шпее подавился очередным мычанием и отчаянно зафыркал, таращась в пол

выпученными глазами.

– Ещё звук – будет больнее, – предупредил Гуннар.

Советник кивнул, глядя на него с мольбой и ужасом во взгляде. Гуннар перехватил его за пояс брюк и легко понёс к

служебным помещениям, насвистывая бравурную мелодию. Несмотря на то, что здоровяк разменял пятый десяток, восемьдесят пять килограммов сенатора не представляли для него серьёзной нагрузки.

В небольшой, четыре на четыре метра, комнате Эйнджела уже прилаживала наручники к массивному металлическому

стулу, привинченному ножками к бетонному полу. При виде этой картины Шпее снова задёргался, заслужив

укоризненный взгляд Гуннара.

– Не надо дёргаться, – наставительно сказал здоровяк, пристёгивая Альберта за руки и ноги.

Убедившись, что конечности чиновника надёжно зафиксированы, Гуннар отступил в сторону, и к креслу шагнула

Эйнджела. В пальцах с выкрашенными в чёрный цвет ногтями тускло поблёскивал нейроошейник. Эмпат ощутила

ужас пленника. Узнал. Не её, ошейник. Ещё бы, ведь это главное украшение “персонала” Иллюзии.

– Тебе не нужно объяснять, что будет, если я коснусь сенсора? – застёгивая пыточный инструмент на шее советника, мягко спросила Эйнджела.

Странное сочетание злорадства, брезгливости и стыда не давало как следует насладиться местью. Этому умению

стоило поучиться у Ри. Сестра вообще делала пугающие успехи в сфере причинения боли другим людям. Эйнджеле

происходящее нравилось много меньше, но главным образом в силу эмпатии. Боль – приемлемая плата за возможность

оценить состояние собеседника и поймать его на лжи.

Увы, советник Шпее не лгал. Он просто не владел нужной информацией. Поначалу он пытался отпираться и делать

удивлённое лицо на вопрос о станции запретных удовольствий, но слабого разряда нейроошейника и короткого

экскурса в прошлое от Эйнджелы хватило, чтобы он заговорил. Станцию он посещал давно и регулярно, но лишь в

качестве спутника старого друга с ещё более своеобразными вкусами. Поездки всегда организовывал друг, и ни

координат станции, ни ведущих к ним Врат Шпее не знал. Друг уже около полугода находился в длительной

командировке где-то на Акадии, а потому сенатор от безысходности начал искать развлечения самостоятельно. Трупы

жертв прятал без затей – топил в море после развлечений на яхте.

– Бесполезный кусок дерьма, – раздосадованно подвела итог Эйнджела.

Гуннар кивнул, глядя не на неё, а на захлебывающегося в слюнях и соплях чиновника. Взгляд у здоровяка при этом

был такой, что впору в триллерах показывать – чтобы зрителей посильнее напугать. Но голос оставался спокойным.

– Жаль, – пробормотал он, усаживаясь на край жалобно скрипнувшего офисного стола.

– Не убивайте, – прохныкал Шпее. – Я правда ничего не знаю...

– И в мыслях нет тебя убивать, – утешил его Гуннар. – Иви, больше тебя не задерживаю. А я ещё чуть с господином

Шпее посижу. Господин Шпее ведь не против?

Советник переводил затравленный взгляд с верзилы на девушку-фрика, что буднично расспрашивала его об Иллюзии, и, очевидно, никак не мог решить, какая компания ему нравится меньше.

– Только не обижай его, а то Хелли огорчится, – хмыкнула эмпат, злорадно ощутив накатившее на советника

облегчение.

Гуннар улыбнулся и понятливо кивнул. В отличие от Шпее он знал, что во время встречи с “Хелен” чиновник начнёт

неистово скучать по этому допросу.

Глава 2

Планета Новый Плимут. Офис модельного агентства “Экзотик”

Шумный, полный весёлых и красивых молодых людей холл здания, арендуемого агентством, Эйнджела пересекала