Когда в душе живёт тьма (СИ)

========== Глава 1. Ковчег. Тень Исполнителя ==========

Даже не знаю, когда это произошло, в какой момент я, наконец, поняла, что Аллен Уолкер уже давно перестал быть для меня просто младшим братом. Наверное, новость о его «смерти» и последующие за ней чувство обречённости и невыносимого отчаяния, что сдавили моё сердце как никогда раньше, дали мне возможность осознать, насколько я была слепа всё это время.

Не раздумывая, я бросилась в атаку с Акумой третьего уровня, зная, что у меня нет шансов, но мне было всё равно. Я даже забыла про своего брата, внушив себе, что людей на корабле никто, кроме меня, защитить не сможет, но на самом деле, где-то глубоко внутри, я надеялась, что для меня всё здесь и закончится. Но Чистая сила спасла меня, при этом полностью лишив возможности ею пользоваться. Из-за этого, когда мы были в Японии, я стала обузой для всех остальных, но Лави запретил мне так говорить о себе, так как я спасла корабль, и это главное, а теперь их черёд защищать меня.

Я постоянно пыталась всех подбадривать, старалась держать себя в руках, быть сильной, но душевно была разбита, что казалось, ещё немного и я сойду с ума. Все мои мысли были забиты Алленом. Перед глазами постоянно стояла картина, которую показал нам Тим, как Ной отрывает руку и так сильно израненному Аллену, а затем уничтожает его Чистую силу. Он кричит, требуя, умоляя, чтобы тот прекратил, но Ной даже не реагирует на его крики. Всё тщетно, ему не спастись. Увидев всё это, я упала на колени и зарыдала. Лави даже не пытался меня успокоить, понимая, что это бесполезно, так что он просто молчал. Я же ненавидела себя за то, что оставила его, что меня не было рядом, что не помогла ему, хотя могла, должна была.

Поэтому неудивительно, что я была на грани из-за смерти Аллена, да ещё Лави и остальные могли погибнуть в любой момент, учитывая, в каком плачевном положении мы находились. Мой мир рушился у меня на глазах, и я ничего не могла с этим поделать, так как была слаба.

И вот, когда мы почти потерпели поражение, а я, заточённая в кристалл, созданный моей же Чистой силой, чтобы защитить меня, почти смирилась со своей судьбой, что приму смерть от самого Тысячелетнего Графа, появился тот, кого я ожидала увидеть меньше всего, и кого хотела, мечтала, надеялась увидеть больше всего на свете. Это был он. Аллен. Он появился внезапно, словно из воздуха, объятый белым сиянием, из-за чего я поначалу решила, что это мои галлюцинации, вызванные страхом, но нет. Аллен стоял со спины, удерживая руку Графа, и я чувствовала его дыхание, его тепло, слышала его голос. И не верила. Не верила, что он здесь, что он жив, что всё происходящее — это правда. Мне так сильно хотелось его обнять, столько хотелось сказать, но обстоятельства этого сделать не позволяли, так что я молчала, а из глаз лились неконтролируемые слёзы. Аллен без тени страха вступил в схватку с Графом, а мне оставалось лишь наблюдать. В какой-то момент я потеряла сознание…

***

Очнувшись, я увидела Аллена. Он сидел рядом со мной, и вид у него был печальный. Но заметив, что я пришла в себя, он сразу оживился, улыбнулся, а его глаза засияли.

— Линали, — почти шёпотом произнёс он, — прости меня, Линали.

— Почему ты просишь прощения? Из-за Сумана? — я потянулась, чтобы прикоснуться к нему пальцами и ещё раз доказать себе, что это не сон, и Аллен, сидящий передо мной, не игра моего воображения. — Если да, то ты уже спас его. Суман умер спокойной смертью, а ты спас его сердце. — Я дотронулась до его щеки, погладила прядь седых волос. — С возвращением, Аллен, — сказала я, чувствуя, как по щекам покатились слёзы.

— Я вернулся, Линали, — и его глаза цвета стали заблестели от слёз.

Вдруг я резко привстала и обняла Аллена. Он вздрогнул, но не отстранился. И эти объятия не были дружескими. Со стороны это выглядело так, будто мы влюблённая парочка после долгой разлуки. Ни секунды не сомневаясь, я немного отстранилась от него и поцеловала в губы. Когда до меня дошло, что я сделала, то сразу покраснела и отпустила его. Ведь прекрасно зная о своих чувствах, я не имела никакого представления о том, были ли мои чувства взаимны. Мне стало стыдно и, наверное, немного обидно, хотя обижаться было не на что. Робко взглянув на него, я увидела, что Аллен сидел, не двигаясь, и густо покраснел. Было видно, что он хотел что-то сказать, но не мог вымолвить ни слова.

— Аллен, я…

— О, Линали, ты очнулась, — с улыбкой на лице сказал Лави, появившись словно из ниоткуда.

— Да, — тихо произнесла я.

— Эй, Аллен, а ты чего красный как помидор, да и ты Линали, кстати, тоже? Вы чем это тут вдвоём занимались? — с наигранным удивлением спросил он.

— Не твоё дело, Лави, — сказал, как отрезал, вдруг оживший Аллен.

— Хорошо, хорошо, Аллен, только не кипятись, а то ещё чуть-чуть и у тебя пар пойдёт из ушей, — не удержавшись, Книгочей-младший расхохотался.