Когда вдруг решил... что уже... поздно

— Шутка. — По-доброму усмехнулся. — А Олег Попов — моё второе имя. — Губы скривил, к ситуации и тому, как в её глазах выглядит, примеряясь. — И, раз уж выцарапать мне глаза ты уже не сможешь… Позволь? — Руки вскинул, предлагая помочь с платьем, и выражением лица дал понять, что дальше медлить не желательно.

Будто марионетка Рита поднялась, спиной к мужчине разворачиваясь. Всем телом напряглась, тепло его пальцев на коже ощущая. Руки к лицу притянула, округлившиеся в панике губы ими прикрывая.

— Не надо, я прошу тебя. — Жалобно прошептала, но он не прочувствовал. Резко за бегунок потайной молнии дёрнул и помог узкому платью к её ногам упасть, чуть надавив на ткань, в бёдрах собравшуюся.

Литнер тяжело вздохнул, тихую просьбу сквозь себя пропуская. Мученически скривился, к её спине прижимаясь и то, как напряглась, чувствуя. И отступил, прикосновение минимальным делая.

— Знаешь, вот, мне даже интересно, почему не я? Почему недоделок этот облезлый? Ведь не любовь там и даже не увлечение. Так… от скуки. А если всё равно с кем, то отчего же не со мной? Рожей не вышел?!

— Давай оставим всё как есть. — Поднялись на вздохе её плечи, а Литнер с бельём в это время справлялся.

Кружевной бюстгальтер расстёгивая, трусики стягивая. Оставил её перед собой полностью обнажённой, а она будто и не понимает этого — вся в своих мыслях. К себе прислушался, по коже ладонями проводя.

— А нет ничего, золотце. Будем писать новую историю. С чего бы ты хотела начать, я что-то не припомню…

С Ритой поравнявшись, лицо её в свою сторону развернул, на щёки надавил, раскрывая губы для глубокого поцелуя. И болезненно разорвал его, как только почувствовал, что она отвечать вспомнила. Или… или нет, не отвечала… так… перестала сопротивляться неизбежному. И этим всё желание к красивой прелюдии растоптала. И понимала тоже всё. Вот и поддалась так легко, когда на плечи подавил, на колени выставляя, предлагая ими жёсткий ковролин прочувствовать. Ощутив несильный толчок в спину, она послушно вперёд подалась, в пол связанными руками упираясь. И вот только тогда Литнер разделся сам. Ни на секунду взгляд от покорной любовницы не отнимая. Такой он её ненавидел. Точно знал, что пройдёт время и зубы свои Марго ещё покажет, но вот сейчас… сейчас это для него унижение. Но он сможет его стерпеть. А почему нет, когда до желанной цели осталось-то всего ничего?..

Секс по накалу страстей и желаний вышел так себе. И если Рита молча терпела, ожидая концовки, то Литнер весь знакомому желанию отдавался. И до последней капли силы в незамысловатое движение вкладывал. Жарко прошептал на ухо что-то вконец пошлое, кончая. В плечо Риту чмокнул, поднимаясь. Грязно выругался, глядя на стёртые в кровь колени, и с отвращением к этой жизни взвыл. А Рита тем временем голову на сцепленные в замок пальцы уложила и на пятки опустилась, вставать не желая.

— Ты ведь этого хотела? — Зло спросил он, угрызений совести не испытывая. — Тебе так нравится? — Рыкнул, борясь с понятным желанием девушку придушить.

— Мне больно. — Прошептала, когда над ней склонился, чтобы узел на руках ослабить.

— Мне тоже. — Зло отозвался Костя. — Мне тоже больно видеть тебя такой. Ты ведь теперь не опасна? — Усмехнулся, последнюю петлю стягивая.

— Ненавижу тебя. — Пробормотала Рита без особой эмоциональной окраски, медленно с пола поднимаясь. Ссадины на её коленях были такими же крупными, как и у Литнера.

— Ненавидишь? Даже интересно знать почему. — Бросил он Марго в спину, когда та свои вещи в охапку сгребла и в сторону туалетной комнаты направилась.

Вышла она, когда мужчина был полностью одет.

— О, да я вижу, ты хорошо подготовилась, идя ко мне на встречу. И даже платье из немнущейся ткани выбрала. Можно было не церемониться, а я время потратил на то, чтобы его сложить аккуратно. — Довольно усмехнулся Литнер, добавляя своему совершенному образу последний штрих: защёлкнул браслет часов на запястье.

Её кислый вид оценив, скривил губы в однобокой ухмылке.

— А я знаю, чем порадовать женщину. — С гордостью проговорил. — Все девочки любят дорогие побрякушки. — Отрапортовал и из верхнего ящика стола достал небольшую коробочку.

А когда потянул из футляра коротенькую цепочку с кулоном в виде буквы «Л» в художественном исполнении, сердце у Риты дрогнуло: в былые времена такие, как Литнер, клеймили своих любовниц. Этот так далеко не пошёл, но некоторых всё же обязывал носить украшения с заглавной буквой своей фамилии. Этакий знак принадлежности одному единственному мужчине. Помнится, когда-то он хотел подарить ей нагрудную цепочку с тем же знаком обладания. К слову, тогда Рита от дара отказалась. Сейчас же едва ли мужчина ей такую возможность предоставит. И длина изделия говорит о многом… В подтверждении её мыслей, Литнер удовлетворённо усмехнулся и замок, как теперь понятно наверняка, браслета, расстегнул.

— Вашу ножку, госпожа Оболенская. — Перед креслом остановился, предлагая собственноручно украсить её щиколотку.