Когда ведьма танцует

И тут он почувствовал странное волнение. Обернулся резко – и увидел знакомый силуэт, окутанный темными волосами.

Они стояли друг напротив друга, глядя в глаза. Первой заговорила Фианель, быстро и сбивчиво:

– Я сделала это не для того, чтобы ты на мне женился… Просто захотелось.

– Захотелось, – повторил Эм, не отрывая от Пляшущей ведьмы внимательного взгляда.

– Да! – запальчиво произнесла та. – Я по-прежнему ненавижу твоих людишек! И тебя тоже, ученого сухаря, который…

Эм шагнул вперед и взял ее за руку.

– Который приглашает тебя на танец. Ты ведь согласна, Фиа?

Изумрудные глаза Фианель широко раскрылись, она открыла рот, чтобы сказать очередную колкость – и не смогла. Воспользовавшись ее замешательством, Эм одной рукой взял ее дрожащую ладошку, положил вторую свою руку на тонкую талию и решительно закружил любимую в танце.

Фианель трудилась несколько месяцев. Несмотря на то, что ее силы еще не раскрылись полностью, она упрямо, кусочек за кусочком очищала землю от черной травы и ее последствий. Старшая сестра, удивленная тем, что никогда не могла застать Фианель, поддалась на уговоры и тоже использовала свою силу. И пусть Стелла не могла вернуть жизнь тем, кто погиб, она даровала забвение и утешение их семьям. Горе притуплялось, а в жизни наступала светлая полоса.

– Он хоть стОит таких усилий? – спросила как-то раз Стелла, когда очередная семья находила силы жить дальше.

– Стоит, – грустно улыбалась младшая. – Он – стоит.

***

– Пап, ты обещал мне сделать игрушку! – Сид дернул отца за штанину.

Начало июня выдалось солнечным и теплым. Ханс сидел на скамеечке возле своего нового, нарядного дома, выкрашенного светло-желтой краской и с яркой черепичной крышей. Стор неподалеку возился с котенком, заставляя питомца потешно ловить бантик на веревочке.

– Посмотри под своей подушкой, – Ханс усмехнулся в усы, глядя, как сын с визгом уносится прочь.

Через окошко глава семьи кинул взгляд на Дору – жена с сияющим лицом сидела на такой же сияющей кухне, сосредоточенно вышивая маленькую белую распашонку, лишь изредка отвлекаясь на побулькивающий котелок с супом.

«Черной травы больше нет, и никогда не будет, – подумал Ханс с улыбкой, вспоминая, как в конце прошлого лета уже видел ту самую черноволосую ведьму. Но теперь она танцевала не одна – ее уверенно и плавно вел в танце партнер с волосами цвета соломы, чьи руки когда-то спасли Хансу жизнь. Под их невесомыми шагами подымались головки цветов, выглядывали из травы красными капельками первые летние ягоды, а деревья вокруг шумели ветвями, словно в такт неслышной музыке.