Когда вернулись Боги. Книга первая

Её покрытые свежим лаком ноготки скользнули в опасной близости от моей ошарашенной физиономии. Ненавязчиво намекая на то, какие последствия меня могут ждать в случае плохого поведения за границей

Мы с Али рефлекторно забились где-то между диваном, дверью и полкой для киев. Лично я уже мысленно прикидывал потенциальную возможность быстро возвести в этом треугольнике что-то вроде баррикады. Судя по взглядам, которые Али бросал на окружающую обстановку, он тоже думал о чём-то подобном.

Тем временем, сделав ещё один глоток вина из бокала, моя Тата продолжила. Она сообщила, что в следующую поездку, в Доминикану, она обязательно поедет со мной. Что угодно сделает, договорится с начальством, уволится с работы, если надо будет, но в путешествие мы отправимся вместе. Чтобы лично посмотреть, что там за работа у меня такая с поездками и переговорами в плавках на пляже!

От продолжения этой спец операции по моему полному моральному уничтожению жену отвлёк бокал, который снова наполнила и протянула ей Исидора. Тата переключилась на этот объект, поинтересовавшись у своей новой подружки, где можно прикупить пару бутылочек вина, которое Иси, так кстати, прихватила сегодня с собой.

Я быстро дёрнул Али за рукав его пиджака, душа в зачатке, его готовое вырваться на поверхность, праведное возмущение.

Есть моменты, когда лучше помолчать! И не говори спасибо, сам всё поймёшь, когда вырастешь.

Тишина…

Я выдохнул. Это было моё первое осознанное действие со времени начала монолога Таты… Да… Уж…

Я взглянул на серого Али, который стеклянными глазами провожал последние капельки вина, которые перетекали в бокалы весёлых девчонок.

Мы переглянулись.

Бежать! Остался только вопрос — в дверь или в небольшую форточку, которая располагалась под самым потолком?

Но в красноречивый разговор наших взглядов вмешалась властная рука Исидоры. Эта рука помахала между мной и Али, а потом прозвучал простой вопрос — а что это мальчики такие серьёзные и насупленные?

Вот тут-то нас и прорвало!

За полторы минуты, проведённые под пристальным взглядом четырёх женских глаз, которые сработали надо сказать крайне синхронно, мы с Али, перебивая друг друга, рассказали о всех свалившихся на наши головы трудностях. Начали с МИДа, а потом я успел наябедничать ещё и на МВД, которое отчаянно не хотело проставлять нужные мне подписи под идеально оформленными, почти лично мною, бумагами! И даже не забыл упомянуть, про жесткие и неудобные стулья в очередях!

Вот так, неожиданно и скоропостижно, очистив наши души от потаённого, мы с Али застыли, с потупленными головами, посреди этой исповедальной комнаты.

Тишина. И хорошо так на душе!

Секунд пять. А потом приглушенные женские смешки, плавно переходящие в заливистый смех! И предложение Исидоры моей жене выйти и посплетничать, оставив этих насупленных барсуков немного убраться в комнате. Ну, раз никакие более серьёзные дела нам доверить нельзя.

Нет, ну вот опять обидно стало… Вернее снова. Уже второй раз с момента возвращения домой!

Женщины удалились, а мы с Али остались посреди полуразрушенного зала с полностью уничтоженной психикой. И мне даже не хотелось язвить и что-то высказывать Али, на данный момент мы оказались с ним в одном корыте.

Девушки вернулись к нам минут через двадцать. И выглядели они загадочно и таинственно. В ответ на все наши вопросы был дан простой ответ — «завтра вам позвонят и всё сами узнаете». Вот, в принципе, на этой непонятной ноте посиделки и стали заканчиваться. Время было к ночи и Али стал аккуратно намекать Исидоре, что им уже пора. На что она и отреагировала, спустя буквально тридцать минут.

Я проводил наших гостей за ворота и шепнул, под ненавидящим взглядом Али, что раньше завтрашнего утра я Исидору в камне не жду. И это лишь наименьшая плата, за все те услуги, которая она мне лично и нам, в общем, оказала и, несомненно, ещё окажет!

Всё, мы с Татой остались вдвоём. Теперь надо привести свои нервы в порядок.

Вдох… Выдох… Еще раз вдох. Главное порядок этих действий не перепутать.

Ну а теперь, дорогая моя жена, давай, рассказывай, чем это тебя так околдовала Исидора?

Не к ночи её имя будет помянуто!

Вы не подумайте, моя жена почти не пьёт, а чтобы сильно, так и вообще такого не припомню. Да и красное сухое вино, это не тот напиток, который надолго отгонит от её головы врождённое благоразумие. Так что подготовка ко сну у нас прошла предельно миролюбиво. За исключением лишь упоминания того, что о расцарапывании лица она говорила предельно серьёзно. Если…

Никакого если!

А Исидору я вообще в ближайшие годы из камня не выпущу. Я теперь начинаю понимать, почему её вообще туда заперли!

Мы легли спать. И вот кто меня дёрнул упомянуть её (Исидоры! Тфу, тфу, тфу!) имя, хоть и про себя, но на ночь?! Поймаю — убью, того кто тянул мои мысли за язык!