Когда внезапности уже не было

К началу лета 1942 г. на московском направлении сформировался классический позиционный фронт. Как только закончился период распутицы, частично разрушивший построенные зимой укрепления, и немецкие, и советские войска со всевозможной тщательностью закопались в землю. Весь май и июнь были заняты в основном тяжелыми земляными работами как непосредственно на линии соприкосновения войск, так и на тыловых рубежах. Линия фронта обросла окопами полного профиля, ДЗОТами, блиндажами, проволочными заграждениями всех видов и минными полями.

Конфигурация левого крыла Западного фронта давала возможность для проведения операций с решительными целями обеим сторонам. Выдававшийся вперед Сухиничский выступ провоцировал немецкое командование на свое срезание, а советское командование на использование его как плацдарма для развития не законченных зимой операций. Несколько сдерживало проведение крупных наступательных операций отсутствие крупных шоссейных дорог на сухиничском направлении.

«Макушку» Сухиничского выступа с февраля 1942 г., когда К.К.Рокоссовский был направлен парировать кризис на левом фланге Западного фронта, занимала 16-я армия. Она занимала полосу обороны шириной 70 км и насчитывала шесть стрелковых дивизий, четыре стрелковые бригады, две танковые бригады. К началу лета 1942 г. армия получила новое средство развития успеха — в распоряжение армии поступил 10-й танковый корпус генерал-майора В.Г.Буркова. Именно этой армии была поручена операция, которая своей целью имела прощупывание немецкой обороны. Армия К.К.Рокоссовского должна была окружить и уничтожить жиздринскую группировку противника. Вспомогательные задачи возлагались на 10-ю и 61-ю армии.

Наступление 10-й армии

Армии В.С.Попова, занимавшей северный фас Сухиничского выступа, предстояло прорывать позиционную оборону, построенную частями 17-й танковой дивизии немцев. Оборона была эшелонирована в глубину, причем в первой линии располагалась меньшая часть огневых средств и личного состава противника. Оборона базировалась на опорных пунктах в огневой связи друг с другом и связывающей их сплошной траншеи.

К наступлению 10-й армии привлекались 239-я и 323-я стрелковые дивизии, каждая из которых получила полосу наступления шириной 4 км. Для полностью укомплектованной дивизии это была нормальная плотность боевых порядков, но две указанные дивизии еще не были полностью восстановлены после зимних боев (в дивизиях насчитывалось 1800—2000 «активных штыков»), и для них такая полоса наступления была чрезмерной. Усугублялась эта проблема эшелонированием боевых порядков, осенью 1942 г. осужденным и запрещенным приказом НКО № 306: в обеих дивизиях в первый эшелон выделялись два полка, а третий ставился во второй. Кроме того, артиллерийская поддержка была очень слабой, около 13 орудий и минометов на километр фронта.