Когда Волга текла кровью

Около 11.00 противник атаковал на всем протяжении северо-восточного фронта, от дороги на Ерзовкудо высоты 145,1 (422) направлением основного удара вдоль дороги Ерзовка—Орловка. Атака отбита 24-й ТД; противник смог прорвать линию фронта к юго-западу от высоты 135,4 с шестью танками, которые затем были принуждены отступить. В 15.00 противник начал повторную атаку высоты 145,1 с семью танками. Противник взял высоту и продвинулся за линию железной дороги к югу. Высота 147,6 в наших руках. 16-я ТД, движущаяся в этот сектор, будет использована для контрнаступления.

К тому времени, как я вернулся на полковой командный пункт, я уже оправился от шока. Оберст Гроссе нетерпеливо прохаживался перед блиндажом. Он ждал моего возвращения. Он слышал ракетный налет, потому что место попадания было всего в километре от нашего КП.

Я сказал:

—    Обер-лейтенант Холль вернулся. Танки направлены согласно вашему приказанию.

Мой командир ответил:

—    Там что-нибудь видно?

Я ответил:

—    Нет, герр оберст, но там очень легко поймать пулю или осколок. Ракетный налет застал меня без укрытия, и я все еще удивляюсь, как я вышел оттуда одним куском. Прошу, герр оберст, зайти в блиндаж.

—    Идите, Холль, я еще немного постою здесь.

Я успел только спуститься на шесть ступенек в блиндаж и закрыть дверь, когда снаружи раздался взрыв. Дверь сдуло воздушной волной. Одна из труб «сталинского органа» разорвалась прямо перед блиндажом; за ней еще, более или менее рассеянно. После того как все кончилось, в блиндаж ворвался человек: «Командир ранен!»

Кельц, Хоффман и я встревоженно переглянулись. Только этого нам не хватало! Двое внесли оберста Гроссе и уложил на нары. Он застонал от боли, которую пытался терпеть. Большой осколок вошел ему в живот. Немедленно послали за полковым врачом. Я злился на свою беспомощность. Я ничего не мог поделать и с упреком сказал раненому: «Почему герр оберст не послушал моего совета?»

Терзаемый болью, мой командир ответил: «Вы имеете право упрекать меня, Холль!»

Я не собирался его упрекать. Если бы только он послушал меня. Но я — простой обер-лейтенант — не мог приказывать командиру полка войти в блиндаж.

Не теряя времени, мы отвезли командира — который успел получить первую помощь от врача и провалился в морфиновое забытье — в армейский госпиталь в Сталинград. Я не скоро забуду 28 ноября.

Штаб 6-й армии: суточная сводка за 28 ноября 1942 г.

После артиллерийской подготовки противник наступал широким фронтом с пехотой и танками. Он был разбит к северу от Спартаковки и северо-востоку от высоты 135,4, но смог продвинуться на северо-восток от Орловки и позже, в 13.00, у высоты 145,1 (западнее поворота железной дороги), прорвав основную оборонительную зону танками и десантом пехоты. Прорыв к северо-востоку от Орловки ликвидирован после уничтожения двух Т-34. Противник продвинулся пехотой и танками до высоты 147,6, где остановлен. Контратака силами частей 16-й ТД и 60-й ПД (мот.) смогла вернуть высоту 145,1. Бой на этом участке продолжается. У высоты 145,1 уничтожен один КВ, один танк подбит.

Начался процесс занятия 24-й ТД правого сектора 94-й ПДдо юго-восточного склона высоты 147,6...

Все продолжалось как обычно. Командование до прибытия преемника оберста Гроссе временно принял адъютант обер-лейтенант Кельц.

Я узнал, что оба танка, направленные мной, показали чудеса храбрости. Они появились буквально в последнюю минуту и подбили четыре из пяти танков (Т-34) и таким образом заставили русских отойти. Наши люди смогли удержать линию фронта по линии железной дороги.

29    ноября 1942 г.

Штаб U АК: 17.30 29 ноября 1942 г.