Когда восходит тень

Они оставили Илью в темнице, а сами разбили лагерь в первой комнате убежища. Лишь убедившись, что остальные заснули, Эфира зажгла лампу и, перебравшись через спящие тела, открыла дверь в потайную комнату.

Илья сидел за решеткой, обхватив рукой одно колено. При ее приближении он поднял голову.

– Что-то подсказывало мне, что рано или поздно ты придешь.

– У тебя нет никакого стыда, знаешь ли. – Эфира подошла ближе. – Я много лжецов повстречала в своей жизни, но ты просто нечто.

Он улыбнулся. Лампа Эфиры освещала его лицо лишь наполовину.

– Все, что я тебе когда-либо говорил, – правда. В какой-то мере. Но если хочешь, чтобы я был честен с твоей маленькой командой, может, мне начать с того факта, что ты легендарная убийца, известная как Бледная Рука?

Эфира замерла. В горле поднялась паника. Она ее сглотнула.

– У тебя нет доказательств.

Он пожал плечами.

Эфира тут же оказалась у прутьев.

– Скажи хоть слово, и я тебя убью. И ты и я знаем, что мне не нужен для этого нож.

Улыбка Ильи стала шире.

– Знаешь, ты же не сказала, зачем ищешь Чашу.

– Это не твое дело.

– Это как-то связано с твоей сестрой?

Вздрогнув, она взглянула на него.

– Просто догадка. Ты так отчаянно пыталась найти ее в нашу последнюю встречу, но она все же не с тобой, не так ли?

Эфира жалела, что вообще рассказала ему о Беру.

– Почему бы тебе кое-что не рассказать мне? – спросила она. – В Паллас Атосе ты постарался схватить меня вместе с Антоном. Что свидетелям нужно было от меня?

– Ты одаренная, – сказал Илья. – И могущественная.

– Дело в этом? – спросила Эфира. В голове она слышала тихое предупреждение Беру, когда они говорили в последний раз: «Грядет век тьмы, и… мы те, кто ее принесет».

– А зачем еще? – спросил Илья.

Эфира сощурилась. Знал ли и он о пророчестве? Как и всегда в разговоре с ним, она не могла отличить правду от лжи. Легче считать, что все это ложь. Но так она ни к чему не придет.

– Может, ты и убедил Шару, что тебе можно верить, но тебе никогда не удастся убедить меня, – сказала она. – Сделай одолжение, держись от нас подальше.

Уголок губ Ильи приподнялся в кривой улыбке.

– Это ты пришла ко мне.

Эфира развернулась на каблуках.

– Больше я такой ошибки не допущу, – бросила она через плечо, покидая комнату.

– Посмотрим, – голос Ильи, тише ее собственного, проплыл за ней, отдаваясь эхом в ее голове, пока наконец не наступил сон.

10. Антон

Иерофан быстро шагал по коридору. Свет факелов отражался от золотой маски, скрывающей его лицо. Две фигуры в плащах шли по обеим сторонам.

Он резко остановился перед круглой комнатой. Еще одна фигура в плаще охраняла дверь.

– Отведите меня к узнику, – сказал Иерофан.

– Да, Безупречный, – ответил человек в плаще и открыл тяжелую дверь.

Свет в комнате был тусклым, и там пахло горелой плотью. Мебели, помимо стола, не было. На нем лежал человек, его кожа была поврежденной, местами обожженной и покрытой шрамами. Порванная одежда свисала с его худой фигуры, а лодыжки и запястья были прикованы к столу. Другой человек стоял с краю, с факелом белого пламени в руках.

Иерофан подошел к узнику.

– Хватит, – простонал пленник дрожащим голосом. – Пожалуйста, хватит.

– Я не стану причинять тебе боль, – сказал Иерофан почти нежным голосом. – Я пришел выслушать тебя.

– Выслушать?

– Да. Ты расскажешь мне, где находится монастырь.

– Я не знаю, – всхлипнул мужчина на столе.

– Боюсь, я тебе не верю.

Свидетель с Божьим огнем опустил факел на грудь пленника. В комнате раздалось эхо криков – отчаянных, почти животных звуков. Свидетель убрал факел, и крики прекратились.

– Я вижу, что ты не хочешь облегчить задачу нам обоим, – устало заметил Иерофан. – Ты не первый последователь Потерянной Розы, которого я отследил. Некоторые из них легко выдали секреты, но других пришлось… убеждать дольше.

Иерофан легко коснулся изящной рукой плеча мужчины, и свидетель снова опустил факел. Его пламя затанцевало на коже узника. Тот всхлипывал, борясь с оковами.

– Я не знаю, где монастырь, – ахнул пленник. – Я не знаю, что это. Секреты Потерянной Розы скрыты даже от ее членов.

– Ты задерживаешь нас, – сказал Иерофан. – Ты и правда считаешь, что я поверю, что ты никогда не слышал о единственном письменном свидетельстве о Потерянной Розе? О реликвиях, которые они защищают и что те могут сотворить?

Пленник посмотрел на Божье пламя, приближающееся к его коже.

– Я… я никогда его не видел.

– Так ты знаешь о нем, – удовлетворенно заметил Иерофан. – Так я и думал. И, полагаю, ты точно знаешь, где он. Думаю, ты считаешь, что сможешь скрывать этот секрет от меня до последнего вздоха, потому что боишься, что случится после того, как я его найду. Но, уверяю тебя, умрешь ли ты в криках на этом столе или нет, то, что случится дальше, уже началось. Древняя сила, которую ты пытаешься защитить, будет выпущена на свободу и приведет нас в новую славную эру.

Узник не ответил – его лицо перекосилось от горя.