Когда возвращается радуга. Книга 3

А ведь он даже выговаривал ему наедине, не на глазах у всех. Не хотел, чтобы у дурака уши лишний раз горели, подгадал, чтобы в трапезной никого, кроме них да подавальщика, не было!

— Добро, — словно не замечая его терзаний, кивнул брат Тук. — Вижу, понял. Ты, Назарий, не пользуйся тем, что я, при занятости своей, не всегда рядом. Обязанности мои таковы, что, порой, редко когда на одном месте я ночую дважды. Но всё исправимо, и тебя я без присмотра не оставлю. Договоримся так: с утра я даю задание — вечером ты мне отчитываешься. Нет меня — пишешь отчёт подробно. Знаю, что пока не шибко грамотен, но уж как получится, я разберу. Ошибку свою понял?

Заставил ученика повторить основные правила чтения особых молитв, а главное — в какое время и сколько раз читать каждую, и не более! не зря же в чётках, что у каждого молящегося всегда при себе должны быть, сорок бусин: четыре раза по десять, да хвостик из семи отдельных, чтобы, не отвлекаясь, нужное количество отсчитывать не умом, но пальцами… Попенял за потерянные чётки и отдал свои, из тёплого янтаря.

— Вижу, что осмыслил…

Брат Тук, наконец, благодушно усмехнулся.

— Что ж, вот тебе задание на сегодня. Не так уж устали твои крепкие ноги, пройдёшься ещё. Пойдёшь в новый дом твоей хозяйки, она нынче уже там обитает…

Назар вдруг отчётливо увидел небольшой двухэтажный особнячок, с мансардной высокой крышей, с углами, обвитыми клематисом, забравшимся аж до черепицы, с садом, проглядывающим за невысокой оградой…

Мигнул — и видение исчезло, оставив после себя аромат цветочных лепестков, нагретых солнцем, и отчего-то — сдобы. Будто тянуло из одного из приоткрытых боковых окон свежими булочками.

— А добираться туда вот по этой улице.

Мелькнули перед глазами фасады тесно прижатых домов, входы в лавки и кофейни, собор с двумя колокольнями.

— Потом через мост Менял…

Ух, да это набережная! Широкая река, баржа, лодки под парусом и челноки, мост с выстроенными прямо на нём домами…

— И немного дальше, свернуть вот сюда. Улица не слишком заметная, госпожа Ирис пожелала место поспокойнее… Запомнил?

Отрок вновь сморгнул.

Легко вызвал в памяти самое первое видение. Белостенный домик будто дружески подмигнул — и потянулся к нему крепкими ручонками, словно говоря: не бойся! Я тебя отовсюду учую — и приманю!

— Ага. Кажись, понял.

— Погоди, торопыга, сперва выслушай, за чем посылаю! Напомнишь госпоже, что она обещала прислать мне на время некий предмет для изучения. Она знает. Получишь его и принесёшь мне, а я уж им займусь при ближайшей возможности. Да не облопайся там, сын мой, а то Мэгги уже достаёт из печи пироги, тебя порадовать.

— Тётушка Мэгги тоже здесь?

Обрадованный Назар сорвался с места.

— Жду тебя к вечеру, сын мой! — крикнул вслед брат Тук.

Монах-подавальщик поставил перед ним миску с чистой водой.

— Не боишься, что заплутает, брат? Он ведь в столице впервые, из кельи все три дня не выходил. Мы уж, грешным делом, сперва решили, что побаивается деревенский отрок большого города-то.

— А что ему бояться? Чай, Лютеция не более Константинополя будет, брат. Уж османскую-то столицу этот малый оббегал вдоль и поперёк, оттого и ноги крепкие, — усмехнулся Тук. — А хозяйка его сказывала, что очень уж он хорошо всё находит, даже незнакомые места разыскивает с лёту. Вот я и хочу эту его способность проверить.

— Дашь взглянуть? Очень уж любопытно.

— Отчего же? Смотри, брат Пётр…

И оба монаха склонились над ожившей водной поверхностью.

***

Своего первого гостя Ирис сама проводила до садовой калитки.

В доме всё сейчас было перевёрнуто верх дном: мылись окна и зеркала, чистились трубы и камины, натирались полы, ввозилась мебель… Граф де Камилле прислал сюда столько служанок, что с грандиозной уборкой должно было быть покончено не позднее, чем к вечеру. Но, несмотря на предложение дождаться идеальной чистоты и въехать лишь на следующий день, восточная гостья наотрез отказалась. Она своими глазами должна видеть, как наводят порядок, и если нужно — отдать необходимые распоряжения, чтобы потом ничего не переделывать… А главное — чем быстрее она познакомится со стенами, в которых ей предстоит жить, пусть и недолго, две-три недели — тем лучше они её примут. И подружатся. Ибо у каждого дома есть душа.

Таковое языческое утверждение Филипп де Камилле предпочёл пропустить мимо ушей, но добавил к сонму прислуги ещё и помощника своего дворецкого: дабы направлять усердие и трудолюбье множества женщин в нужное русло и проследить, чтобы работы были закончены в срок.

А потому — Ирис встретилась с молодым друидом в саду, немного запущенном, но, возможно, оттого-то уютном и располагающем к дружеской беседе.

И, провожая молодого человека, ничуть не жалела об их знакомстве.

— Где бы я ни была — вы всегда желанный гость в моём доме, — сказала ему с улыбкой. — Здесь ли, в Эстре — эти двери для вас открыты.

Молодой ирландец не стал уточнять, касается ли гостеприимство хозяйки его одного. Ясно было, что на старого Брана сия привилегия не распространяется. После всего, что старик натворил…