Когда все кончилось

Порох не горел. Взрывчатка не взрывалась. Ток не проходил по проводникам. Видно, исследователь, тот самый, что давно наблюдал за нами, решил, что объект исследования подлежит охране. И охранил, запретив и изъяв из употребления практически все оружие, убивающее издали и массово.

Но разве войну остановишь вот так просто? Если уже муравьиные колонны выступили из своих муравейников, то они переплывут реки и ручьи, своими телами погасят огонь, но все равно доберутся до врага.

- Говорят, европейцы своих стали мечами вооружать. Как в книгах. Куют такие же, как в музеях.

- Да, слышал я такое. Но ты подумай сам, сколько времени надо, чтобы научить одного хорошего мечника? Они вон и лучников пытались научить - и что вышло?

Вышел пшик. Действительно, лук не стал массовым оружием. Да и мечник, самый сильный и умелый - что он может против сомкнутого строя регулярной армии?

- А на юге, слышно, копья куют - металл экономят.

- Это они правильно. Копье - вещь опасная и к строю пригодная. Только вот как они будут этими копьями свою оборону крепить? Окопы, скажем, рыть? Да хотя бы даже своих закапывать, погибших? Нет, все-таки на сегодня наше оружие - лучшее.

- Сержант!

- Я!

- Там у тебя брусок был хороший, помнится. Дай-ка мне на минуту.

- Да вы мне дайте, товарищ майор! Мы тут все сами сделаем!

- Нет уж, голуба. Оружие, блин, любит ласку, чистоту и смазку... И точить свое оружие я буду сам.

Майор, отвлекшись от умной беседы с пожилым замполитом, склонился с бруском в руке к блестящему стальному острию, подравнивая, подчищая, подтачивая до остроты бритвы.

- Да, наше оружие лучше. Крепкое древко, стальная кромка, широкий захват - голову срубить можно легко. И рубят, сам видел. Да и закопаться от врага - тоже поможет. И своих похоронить. И просто - один на один с любым их мечником выйти не страшно. А еще говорят, что этих лопат на наших складах - на сто лет вперед!

- Вот и повоюем, майор. Вот и повоюем.