Когда все рушится

Я могла экспериментировать таким образом, без опасения стать негибкой или резкой, потому что до определенной степени уже успела подружиться со своими мыслями и эмоциями. Без безграничного дружелюбия к самим себе мы не сможем далеко продвинуться на пути. Медитация и учения напоминают нам о необходимости развивать любящую доброту.

Однажды я вела обучение в Остине, Техас. После окончания курса ко мне подошел мужчина и сказал, как важно ему было услышать о необходимости обращать внимание на тон голоса, когда мы отмечаем свои мысли как «процесс мышления». Если тон резкий, нам надо снова сказать это с мягкостью. «Я по-настоящему принял это близко к сердцу, – сказал он, – и теперь, когда мой ум начинает блуждать, я просто говорю себе: это процесс мышления, приятель».

Но многие из нас даже после нескольких лет практики не могут избавиться от резкости. Мы практикуем с чувством вины, будто нас исключат из сангхи, если мы будем делать это неправильно. Мы практикуем так, чтобы нам не было стыдно за себя. Мы все время опасаемся, что кто-нибудь обнаружит, насколько мы на самом деле «плохие» практикующие. Как говорится в старой шутке, «буддист – этот тот, кто или медитирует, или испытывает чувство вины за то, что не медитирует». В этом мало радости.

Возможно, самое важное учение заключается в том, что мы должны уметь ослаблять хватку, расслабляться. Нашему запутанному, беспокойному уму полезно помнить, что своими действиями мы раскрываем мягкость, уже присутствующую в нас. Она сглаживает острые углы самокритики и недовольства собой.

Иногда гораздо легче принять других такими, какие они есть, чем принять себя. Нам кажется, что сострадание предназначено для кого-то другого, и нам не приходит в голову направить его на себя.

Мой опыт показывает: практикуя без этого ощущения «я должен», мы с течением времени раскрываем свою пробужденность и уверенность. Постепенно, не ставя перед собой никаких целей, кроме как быть честными и добрыми, мы берем на себя ответственность быть здесь и сейчас, в этом непредсказуемом мире, в этом уникальном моменте, в этом драгоценном человеческом теле.

В конце концов я смогла изменить инерцию привычек своего ума и перестала быть такой предсказуемой. Для начала я отказалась действовать привычным образом. Это было трудно. Мне очень хотелось решить проблему. Трунгпа Ринпоче называл это ностальгией по сансаре. Но мое любопытство в отношении учений оказалось сильнее, чем желание поступать привычным образом. Так я ступила на неизведанную территорию. Я ощутила неуверенность. Это все было по-настоящему, а не просто возвышенной теорией из книги. Я не знала, что произойдет дальше, но что угодно было лучше, чем постоянно воспроизводить свои укорененные шаблоны.

Каждое действие имеет значение. Каждая мысль и каждая эмоция – тоже. Это единственный путь, который у нас есть. Именно здесь мы применяем учения. Именно в этот момент мы понимаем, зачем медитируем. Мы здесь совсем ненадолго. Даже если мы доживем до 108 лет, наша жизнь будет слишком короткой, чтобы увидеть все ее чудеса. Дхарма заключена в каждом действии, в каждой мысли, в каждом слове. Хотим ли мы поймать себя за руку, когда отвлекаемся, и можем ли мы сделать это без осуждения? Готовы ли мы воспринимать себя не как безнадежный случай, а как довольно обычного человека, который в этот момент мог бы дать себе передышку и не быть таким предсказуемым?

Мой опыт показывает, что именно так наши мысли начинают успокаиваться. Нам кажется, что, как по волшебству, возникает пространство, в котором легче дышится, танцуется и где гораздо больше радости.

Дхарма может исцелить наши застарелые раны, которые результат вовсе не первородного греха, а очень давнего непонимания, настолько давнего, что мы уже не можем его различить. Наставления говорят, что мы должны относиться к происходящему с состраданием и воспринимать свои затруднения как временные. Мы уцепились за свои шаблоны, и они вновь и вновь порождают одни и те же мысли и реакции. Так мы проецируем свой мир. Когда мы осознаем это, пусть даже на секунду раз в три недели, мы естественным образом учимся обращать процесс вспять, покидаем вызывающий клаустрофобию мир и ступаем на неизведанную территорию.

Если вы спросите, как это вообще возможно, то ответ будет прост. Сделайте дхарму частью своего опыта, самоотверженно изучайте ее и расслабьтесь.

Глава 22 Путь есть цель

Возможность достичь просветления существует прямо сейчас, именно в это мгновение, а не в будущем. Сейчас – самое подходящее время. Отношение к настоящему мгновению формирует наше будущее. Если мы и станем более жизнерадостными в будущем, то лишь потому, что стремимся к этому сейчас.