Когда выбор есть (СИ)

Молодые аристократы наперебой оказывали ей знаки внимания, Блейз Забини, Тео Нотт и остальные сердцееды факультета увивались за ней, как собачонки, и, как не раз со смехом отметила Нарцисса, все чистокровные семьи считали самой желанной невестой. После её молнееносно, хоть и подпольно, ставшего легендарным отпора Амбридж, о котором, как о Волан-де-Морте, тоже не говорили вслух, Изабелла Лестрейндж была легендой среди Гриффиндорцев, Рейвенкло дивился её сообразительности, а Хаффлпафф просто перед ней поклонялся.

Сама же Беллатрикс не могла понять свою реакцию. Подобное преклонение было мечтой любого слизеринца, а её оно сейчас совершенно не трогало. Подолгу сидя в одиночестве, Беллатрикс пыталась вспомнить свои прежние годы пребывания в Хогвартсе, но с удивлением понимала, что они были словно покрыты тёмным туманом: общение с Томом Марволло Реддлом, духом дневника и крестражем Волан-де-Морта, делало её нелюдимой и предотвращало от близкой дружбы с кем бы то ни было. Тем не менее, Белла всегда вспоминала Хогвартс, как дом родной, но теперь понимала: это было из-за Тома, именно благодаря крестражу она не чувствовала себя одиноко, хотя по сути, держалась особняком от остальных учеников. Сейчас же, Беллатрикс тянулась к общению, но она постоянно сознательно останавливала себя, боясь проколоться. Конечно, самым логичным было бы общаться с Драко, но племянник её не то, чтобы избегал, однако, держал на расстоянии вытянутой руки.

Наследник Люциуса, вообще, словно играл маленькие роли, как актёр «метода», всецело погружаясь в них и веря, что фантазия стала реальностью. Его бесконечные напоминания Гермионе Грейнджер о её статусе грязнокровки, подколки «предателя крови» Рона Уизли и противостояние с Гарри Поттером - Беллатрикс не могла бы объяснить, почему, но казались ей игрой. Словно Драко нарисовал кучу квадратиков и старательно закрашивал их, пытаясь не выйти из-за линий. Быть может, именно поэтому он и сторонился её? Инстинктивно боялся, что опытная тетка раскусит? Впрочем, всё это, скорее, Белла ощущала на уровне рефлексов, сознательно же не понимая, почему Малфой держится от неё так отдаленно.

Внимание же остальных просто настораживало. Белла никогда не считала себя особенно сексуальной, зная, что уступает белокурой Нарциссе, более того, их внешнее сходство с Андромедой не способствовало чувству превосходства, с детских лет приучив Беллатрикс, что единственная реакция, которую сестры вызывают, это удивление, насколько они похожи. И если младшая, Андромеда, принимала подобное, как комплимент, то старшая относилась с раздражением. Практически единственным, кто заставлял её чувствовать себя «особенной», всегда был Том Реддл, Лорд Волан-де-Морт.

Сейчас же ей постоянно твердили о её красоте, и особенно чистосердечно звучали бесхитростные девочки с Хаффлпаффа, а Белла находила себя в растерянности. За годы заключения в Азкабане она вообще отвыкла даже думать о своей внешности, концентрируясь лишь на злости к окружающим и преданности Лорду, и сейчас словно училась заново смотреть на самую себя.

- Привет, - окликнул её твёрдый голос младшей Уизли, и Белла обернулась, стряхивая с себя задумчивость.

- Привет.

- Что ты тут делаешь? - Уизли тряхнула рыжими локонами и, не спрашивая, присела рядом. - Тоже любишь побыть одна?

- Да, - Беллатрикс кивнула, не желая вдаваться в дальнейшие подробности и надеясь, что младшая рыжая сама уйдёт, но Джинни не собиралась оставлять новую легенду Хогвартса в одиночестве.

- Я тоже люблю здесь сидеть, так тихо… - задумчиво проговорила Джинни своим необычным для девочки, твёрдым голосом.

Конечно, с такой семейкой, как Уизли, научишься ценить минуты тишины и спокойствия. Да и её твёрдый голос, вероятнее всего, тоже стал последствием наличия шести братьев.

- Гермиона в этом меня не понимает, - меж тем, продолжила Уизли. - Она просто тяготеет к обществу.

- Она ведь единственный ребёнок? Как и Гарри, вот и желают то, чего никогда не имели, - вопреки себе объяснила Белла. Драко тоже не тяготился своими миньонами, а вот Белла, старшая из трёх, порой искала уединения.

- Ну, к Рону это не относится, - хмыкнула Джинни. - Он, как хвост, вечно с Гарри и Гермионой.

- Именно, что хвост, - согласилась Беллатрикс. - Потому что своей головы нет, вот их и использует…

Белла умолкла, быстро оглянувшись на младшую Уизли. Все-таки, она только что назвала частью тела, откуда хвост растёт, её братца, и хотя ей действительно было безразлично, что о ней думает большинство, почему-то рыжая Гриффиндорка ей была симпатична. Быть может, потому что Джинни чем-то напоминала Лили Эванс?