Когда выйдет солнце…

В «Катаи» вошел командир Бут в компании невысокой стройной женщины. Мика замерла, когда они проходили в паре метров от их столика, разглядывая пассию отца Кайла. Женщина была одета в строгий костюм темно-синего цвета, ее короткие пепельные волосы были гладко зачесаны назад, волосок к волоску. Тонкая шея была вытянута, плечи расправлены, спина прямая, как по струнке, легкая уверенная походка – эта женщина явно занимала высокий пост и держалась очень надменно. Внутри все замерло и оборвалось, когда женщина встала вполоборота, и Мика узнала в ней свою мать. Как же она изменилась! Но ее профиль, ее нос, глаза, пухлые губы – они не изменятся никогда. Мика соскочила с места, сама не понимая, что на нее обернулись несколько гостей и Агнес, которая удивленно выпучила на нее глаза. Командир Бут и ее мать вошли в приватный зал, куда пускали только высокопоставленные фигуры. Мика рванула туда же, но дверь перед ее носом захлопнулась, и кто-то больно схватил ее за предплечье.

– Вам туда нельзя. – тихо произнес молодой человек, который сейчас стоял перед ней, это был администратор, который обслуживал этот зал.

– Там моя мать! – голос Мики прозвучал так громко, что все гости обернулись на нее. Парень был серьезен, но его глаза сузились, он был недоволен таким поведением девушки.

– Я еще раз повторяю, вам туда нельзя. Займите свое место. – он намеренно сделал акцент на последней фразе. Мика замерла, ее будто обдало ушатом холодной воды, под «своим местом» он имел в виду вовсе не место за столиком, а место в обществе. А ее мать – уже не «мама», она важный человек в Совете, неприкосновенный даже для собственной дочери. Мика отшатнулась назад, все еще глядя на администратора, который сверлил ее взглядом. Агнес вовремя сориентировалась и подбежала к подруге, схватив ее за запястье.

– Мика, идем.

– Да. Извините. – шепнула Мика, обратившись к администратору, который проигнорировал ее и отвернулся. Зал снова наполнился голосами, будто ничего и не случилось. Агнес усадила Мику за столик и внимательно посмотрела на нее.

– Что ты делаешь?

– Это была моя мать.

– Серьезно? – Агнес удивленно перевела взгляд на дверь приватного зала, а потом на подругу.

– Да, это была она. – Мика схватила со стола стакан и наполнила его водой.

– Успокойся, просто забудь. Столько лет прошло, если она сама не выходила на связь, значит ей это не надо. – осторожно произнесла Агнес. Мика отпила воду из стакана и вздохнула, понимая, что Агнес права. Какая-то странная обида и даже боль сжимали все внутри. Это что? Ненависть? Эта мысль заставила Мику вздрогнуть. Так вот, что чувствует отец? Агнес выжидающе ждала от подруги хоть какой-то реплики, но Мика молчала. Если мама отказалась от семьи, то она должна услышать это от нее лично. Краем глаза она заметила, как из зала вышла мама и направилась в сторону уборной. Подождав пару минут, Мика встала из-за столика.

– Я умоюсь, мне нужно успокоиться.

– Да, конечно. – Агнес кивнула. Она, кажется, не заметила, что из приватного зала кто-то выходил. Мика уверенным шагом направилась к уборной. Войдя внутрь, она отошла к раковине в конце узкой комнаты и включила воду. Из одной из кабинок вышла мама. Их взгляды в зеркале встретились. Мика пристально смотрела на родное лицо мамы, которое за эти годы стало уже чужим. Казалось, прошла целая вечность их переглядываний в зеркале, но прошла всего пара секунд. Мама отвела взгляд, и как ни в чем не бывало, подошла к раковине и включила воду. Мика наблюдала за ней, но сказать даже слово не могла, кажется, она даже не дышала. Мама спокойно вымыла руки, поправила прическу и отошла от зеркала, одергивая пиджак. Когда она уже двинулась в сторону выхода, Мика не выдержала.