Кручусь и бью в плечо. Но топор скользит по наплечнику и лишь срезает кусок скальпа. Получаю сапогом в живот и подлетаю над землей. Следом кончик топора вспарывает на груди плащ, звякает по нагруднику. Повезло: урона всего ничего. Рублю в ответ снизу – рыжебородый отпрыгивает, но зазубренное лезвие разрубает руку. Северянин пятится. Сжимает зубы от боли. Рука беспомощно болтается, словно хвост буйвола, выпускает топор. Оружие уныло брякает на камнях. Я криво улыбаюсь и иду вперед. Съел? Теперь мой черед смеяться!
Рыжебородый молниеносно достает кристалл и выбрасывает пальцами руну. Сверкает красный огонек, и сноп огня обжигает лицо. Прикрываюсь рукой, но кожа плавится, прилипает к перчатке, штанам, рубахе, кипит, идет волдырями. В нос бьет запах паленой шкуры, волос. Вновь сверкает руна. На этот раз враг поправляет Здоровье.
– Сдавайся! – кричит рыжебородый.
Не привык я сдаваться. Жмурюсь. Не отступаю, наоборот, иду в атаку. Бью наугад – топор находит плоть и застревает в доспехах врага. Северянин ойкает, с силой выбивает мое оружие. Рукоять выскакивает из рук. Бью во тьму кулаком, – и точно в нос. Хрустит под костяшками. Борода уже не рыжая, а красная от крови. Вернул должок!
Мы оба на волоске от смерти. Пора бы остановиться. Что там говорил Эр? Не добивать противника? Ну а кто из нас уступит? Кто сдастся? Только не я.
Одновременно рисуем руны. Я – Прыжок за спину, хопи – Восстановление Здоровье. Только у него получается, а у меня нет. Выносливости мало. Достаю из сумки флакон с зеленой жидкостью, вырываю пробку зубами и залпом выпиваю.
Мало. Нужно пять сотен.
– Сдавайся! – цедит сквозь зубы северянин. – У тебя нет шансов.
Он отстегивает кнопку кобуры на поясе. Пальцы пляшут по рукоятке пистолета. Отбивают нервные секунды.
У меня по спине бегут мурашки. Сдаться? И что тогда? Я подвел Эра и Клик-Крака, и если сейчас струшу, то они никогда не простят меня. Кто я буду после этого? Хорош воин с мокрыми штанами! Нет, к черту Эра и Клик-Крака! К черту всех! На мгновение даже забылись Олис и Дорнс. Сейчас существовал только я и этот хопи. А в воздухе висел лишь вопрос кто я: воин или нет?!
Новые враги
Пальцы северянина нервно подрагивают, начинают сползать вниз. Я тоже ложу руку на пистолет. Отщелкиваю кнопку. Дышу ровно. Голова пуста. Рыжебородый кривится и медленно тянет:
– Пошел ты…
Это сигнал! Мы вскидываем стволы одновременно. Поворачиваемся боком и стреляем. Дым перекрывает обзор. Попал или нет, не знаю. Сам вроде цел или просто от нервного напряжения не чувствую ничего. Но вот сквозь дым начинают проступать строки. Как же я их сразу не заметил!
А это значит лишь одно: я попал. В качестве доказательства ветер снял дымовую завесу, и на камнях показалось тело хопи. Он раскинул руки в стороны и смотрел стеклянными глазами в небо, а дождь умывал его навсегда застывшее лицо. В груди чернела дыра. Из нее ручьем текла кровь. Почему попал я? Повезло?
И сразу приходит ответ: северянин гораздо крупнее меня, вот и весь секрет.
Не зря добавил Интеллект. Надеюсь, больше не повторять глупых ошибок. Это ж надо так беспечно оставить пост! Словно ветреная девчушка, повелся на яркие цвета кристаллов.
Спешно перезаряжаюсь. Вслушиваюсь в звуки борьбы. Эр, Клик-Крак! Надо срочно идти на помощь птахам! На ходу подхватываю шляпу – в ней вода не попадает в глаза – и бегу на звук. Но это не воины. В соседней яме лежал раненый Роспа, а над ним склонился Мико. Он тянул к пауку руки, словно хотел обнять того. Рядом валялся труп шерстистого волка. У него были явно видны на животе две дырки от хелицер большенога. Но зверь успел сильно порвать паука. Тот едва шевелился. А точнее судорожно дергал лапками.
– Мико! – позвал я.
Ценг вздрогнул и отшатнулся от Роспы.
– Чего стоишь? Помоги ему!
Но здоровяк спрятал голову в плечи и забился в угол. Я глянул на питомца:
Выживет. Где птахи?
– Эр! Клик-Крак!
Я выбежал на пригорок, но тут же юркнул за автобус. Снайпер! Он наверняка все еще там.
– Эр!..
– Ты цел? – отозвался птах. – Справился с рыжей обезьяной?
– Да, а вы?
– Набиваем карманы лутом! – Он засмеялся. – Не зевай и ты.
А ведь и вправду, карманы хопи так и остались не тронутыми. Быстро вернувшись, я первым делом выпил эликсир.