Да, все в порядке. Вот немного полежу, и все пройдет. Кажется, я уже даже не злюсь на них.
- Винс, сильно прижми рану! Углорс, хватай его! Давай! Понесли!
Не трогайте меня, оставьте в покое… Сотня раскаленных клинков впивается в живот – жму рану ладонью, рычу, жмурюсь. Ноги волочатся по земле. Но вот, кажется, взлетел. Тело сжали приятные мягкие тиски. В голове зашумело, и боль исчезла.
Элемунто
Еклинский червь! Кладите его сюда! – крикнул рептилоид в широком черном балахоне, в котором можно спрятать корову. Он сгреб со стола какой-то хлам прямо на пол. – Да где они? Только что ведь были тут!
- А! Вот же они!
Маг поднял с пола мешочек. Развязал шнурок и достал голубоватый кристалл, размером с ноготь.
- Он в сознании? Он должен быть в сознании! Посадите его! – крикнул он.
Меня вновь вырвали из теплого мешка бессознательности в холодную липкую реальность. Я скривился от боли.
- Смотри сюда юноша! Эй-эй! Не закрывай глаза!
Меня хлестнули по лицу шершавой когтистой ладонью. За такое можно и в нос дать. Я открыл глаза, чтобы увидеть своего обидчика: на меня смотрела уродливая рожа рептилоида. Мелькнули размытые буквы:
Я узнал его. Это был Элемунто. Он обучал новичков магии и славился большими познаниями в этом трудном искусстве. Раньше мы ни разу не разговаривали. Он вообще не говорит с подростками до инициации.
- Не повторять это самостоятельно, - сказал маг.
Он поднял кристалл на уровень моих глаз и начертал над ним пальцами какую-то руну. Его движения я видел словно в замедленном действии. Руна, как мне показалось, была похожа на полумесяц с закорючками и лесенкой в центре.
Боль тут же ушла. Я вздохнул. Глубоко. Как не дышал уже, кажется, вечность.
- …Если неправильно начертать руну, может пробрать понос, - закончил фразу Элемунто.
Я поднял рубаху: на месте раны краснел свежий шрам. Правда, внутри еще немного побаливало, но в целом я был как новенький. Даже синяки исчезли, и подбитая губа заросла. Чего не скажешь о моих врагах. Рожи у них были опухшие, словно бы они воровали мед у диких пчел.