Когда взойдет Северная звезда

Кожаная куртка  рейдеров: Сопротивление урону 5 Вес 3 кг Состояние 39/100 Улучшение: Карманы для кристаллов

Домотканая рубаха Сопротивление урону 1 Вес 0.5 кг Состояние 58/100

Кожаные штаны рейдеров Сопротивление урону 3Скорость перезарядка +15% Вес 2 кг Состояние 34/100

Дыра на дыре, и все мокрое, грязное, в крови. Но штопать сейчас, при свете костра – дурное дело. Завтра, когда буду ехать домой, подправлю.

Вроде все. Общий вес: сорок два с половиной килограмма. Из них оружие и броня весят двадцать с половиной, а все остальное – кристаллы, патроны, граната, еда, фляга, спички и ремонтный набор. А Переносимый груз у меня сорок пять килограммов. Да, уже буду еле ноги волочь. Надо бы пауку придумать сумку.

Я посмотрел на мерцающие в тени глаза, и мурашки прошли по спине. А вдруг он нападет? Вдруг забудет, что я его хозяин? И ответ мелькнул в воздухе – над затухающим костром пролетел светлячок. Ну конечно! Ценг говорил, что нужно почаще общаться с питомцем, а то он может одичать.

Я молниеносно поймал жучка. Но как его курить? У меня нет трубки. Дело не хитрое. Я сорвал лист с дерева, свернул трубочкой и засунул светлячка. Выхватил из костра головешку и поднес к жуку – он в мгновение ока зашипел, затрещал. Я втянул едкий дым и чуть не закашлялся, но замер, уставившись на паука. По горлу прошел морозец. Стало легко. Я встал одним движением, будто взлетел, и медленно поплыл к большеногу. Как помню, надо всего лишь дать ему желтый кристалл. Нащупав камень, я протянул его питомцу и сжал, но ничего не произошло. Нет, произошло, но не то, чего я ожидал: паук вздохнул и отчетливо сказал:

- А как же поговорить? Тебя как зовут?

Я сглотнул. И какое-то время не мог выдавить из себя ни звука.

- Ты не умеешь разговаривать? – спросил большеног и вздохнул. – Жаль.

Ночь перед концом

- В-винс, - наконец проговорил я.

Паук оживился.

- А меня… - он осекся. Затем продолжил, всхлипнув:

- У меня нет имени. У тебя есть, а у меня нет.

- Хочешь, я дам тебе имя?

Он оживился. Восемь глаз засверкали.

- А так можно?

- Не знаю, - сказал я.

Пауку понравилась идея, и хелицеры нервно зашевелились.

- Хорошо. – Он потер лапки. – Но помни, что имя должны знать только ты и я.

- Ведь другие могут услышать имя, - удивился я.

- Они услышат звук, а настоящее имя будем знать только мы. Ты должен помнить его, иначе не сможешь меня позвать, - сказал паук и сверкнул глазами.

Я задумался. Наверно, это должно что-то значить.

- И оно должно быть красивым, - добавил большеног. – Я люблю все красивое. Ты видел паутину?

Я кивнул.

- Правда, она красивая?

Я снова кивнул. Для паука она, конечно, прекрасна. Разве тут поспоришь.

- А ты видел росу на паутине в утреннем солнце?

Он даже затрепетал от волнения. Закатил глаза и театрально вскинул лапки. Волоски на них встали дыбом.

- Да, - согласился я, - это действительно красиво.

- Жаль, я не умею плести паутину, - паук в бессилии опустил конечности.

- Роспа, - выпалил я. – Я буду звать тебя Роспа – роса на паутине. Никто не догадается. Это будет наш секрет.

- Мне нравится, - паук подбоченился и задумчиво зашевелил хелицерами. – Мне действительно нравится!

Я облегченно вздохнул. Значит, Роспа. И надо всегда помнить, что это роса на паутине.

- Теперь, когда у меня есть имя, - торжественно объявил Роспа, - ты можешь спрашивать у меня, что угодно. А я буду отвечать тебе.

- Что спросить?

- Тебе решать.

- Где мой отец? – сказал я первое, что пришло в голову.

- Он за дверью, - таинственно прошептал паук.

- За какой дверью?!

- Ты был рядом.

- В пещере?! – догадался я.

- Прости, но больше я ничего не знаю, - Роспа отвернулся. – У меня еще слишком маленький уровень. Вот когда я выросту, и мы с тобой подружимся сильнее, тогда я смогу не только рассказать тебе всякие вещи, но и покажу тайны мира, поведаю секреты. – Он приблизился. – А сейчас дай мне кристалл, чтобы закрепить нашу дружбу.

Я протянул камень, и он вспыхнул желтым огнем.

- И ты качай Интеллект, а то из тебя слово не вытащить, - бросил Роспа и окончательно ушел в тень. – Будем хоть беседовать на равных.

Только восемь глаз остались сверкать во тьме. Постепенно они расплылись, превратились в далекие звезды, и я полетел навстречу. Одна звезда сияла ярче других. Она манила меня. Я развернулся и устремился к ней в бескрайние дали. Но где-то на полпути растворился в небытии.

* * *

Олис не спала. Она лежала на кровати и вслушивалась ночные звуки. Ее интересовал лязг металлических доспехов и тяжелые шаги воинов, которые возвращаются с дежурства. Это послужит сигналом к действию. Новые дозорные будут сонными, да и суета со сменой караула на руку. Ей останется аккуратно выйти из дому, пробраться к частоколу и перемахнуть в знакомом месте. А там – ищи ветра в поле. Когда обнаружат, что ее нет, пройдет несколько часов, и она будет уже далеко. Она не знала куда идти, что делать, но это было неважно. Лишь бы подальше от деревни. За ней вышлют погоню, будут искать десятки воинов. Но на этот раз не надут. Она больше не глупая девчонка.