Когда загорится Луна

О призраках и голосах Леший упоминать не стал. Как и о том, что у художника, которого он случайно вытащил из-под колес, глаза становились серебристыми, когда тот рисовал. Знак Пепла. Знак проклятого, который по собственной глупости может натворить бед. Информацию Лёша нашел в записях Си. Достаточно скупых, откровенно говоря. Симона упоминала, что Пепел – это прикосновение духов нави. Да, сестрица мифологию любила и искренне в нее верила. Так вот, Пепел – предвестник разрушения мира. Если отмеченного им не остановить, последствия могут быть очень и очень скверными. И перечисляла признаки: серебристые глаза, пепельные пряди в волосах, и главный знак – родинка в форме звездочки над правой бровью. Вот родинки у Демьяна Леший не заметил, да и вообще парнишка казался безобидным. Немного не от мира сего, как все люди творческие, и уж точно не человек, способный этот мир приговорить.

Таисия смотрела на брата с жалостью. Она подошла ближе, обняла его и постояла так несколько минут, затем отступила.

– Симоны нет, Лёш, – тихо сказала она. – А мы с тобой живы, и мне больно видеть, что ты творишь. Остановись, прошу!

– Найди мне Искандера Соколова, – снова потребовал Леший.

– Я поищу, – пообещала Таисия. – А ты на следующий год сдашь экзамены и продолжишь обучение. Равноценный обмен?

– Нет, – усмехнулся Лёша. – С музыкой покончено.

– Тогда разбей свою гитару.

– А жить мы на что будем?

– За мои разработки обещают неплохие деньги, не пропадем.

– Предлагаешь сложить руки и ждать, пока ты в клювике поесть принесешь? Нет, мелкая. Так не будет, – решительно ответил Леший.

– Ты условия слышал, – упрямо проговорила Тася, напоминая Лёшке отца. Тот тоже был упертым, и у него была единственная слабость – семья.

– Хорошо, я согласен, – кивнул Алексей. – Сдам экзамены, продолжу профессионально заниматься музыкой. Найди мне Соколова. И пробей информацию еще об одном человеке. Демьян, студент нашего художественного училища. Имя редкое, не думаю, что вариантов будет много.

– Не твой ли это приятель? – хмыкнула Тася.

– Даже если так, то что?

– Ничего. – Она пожала плечами. – Найду, раз нам удалось договориться. А ты бы поел нормально, скоро ветром унесет.

Леший ничего не ответил. Тася только вздохнула, а он прошел в свою комнату, раньше принадлежавшую родителям, лег и уставился в потолок, прокручивая в голове события последних дней. И никак они не желали выстраиваться в ровный ряд… Слишком легко оказалось найти отмеченного Пеплом. Он буквально свалился Лёшке на голову. Почему? Судьба? Стечение обстоятельств? Какой-то план, которого он не мог разгадать?

А потом Лёша повернул голову. Симона сидела на подоконнике. Ее призрак любил так делать. И никакой записки от сестры он не получал, это призрак настоял на вскрытии могилы. Причем брат видел Си то маленькой девочкой, то подростком. Но сейчас перед ним была взрослая девушка, и она смотрела на него пристально, тяжело.

– Что дальше, Си? – спросил Леший. – Чего ты хочешь?

Сестра не отвечала. За все это время она лишь требовала открыть гроб, все остальное время молчала. Затем ее силуэт начал таять и вскоре исчез без следа.

– Лучше бы я свихнулся, – пробормотал Лёша. – Тогда весь этот бред можно было бы хоть как-то объяснить.

Он устал. Слишком устал, но и остановиться не мог. За эти полгода реальный мир для Лешего перевернулся. Он видел такое, чему никак не найдешь объяснения. Узнал слишком многое, чего не желал знать. А еще боялся будущего. Не из-за себя – из-за Таськи. Кровь-то у них одна. Вдруг она тоже…

Додумать Лёша не успел. Дверь отворилась, и сестра вошла в комнату.

– Значит, слушай, – плюхнулась она в кресло. – Никаких Искандеров Соколовых я в нашем городе не нашла. Впрочем, и за его пределами тоже. Не существует такого человека.

– Он должен быть, Си…

– Си погибла. Записку в ее гроб мог подложить кто угодно, Лёш. Давай смотреть правде в глаза. Так вот, всего в городе два десятка людей с фамилией Соколов, но среди них ни одного Искандера. Впрочем, я бы поставила, что на самом деле его зовут Александром. Многие любят перекручивать свои имена, сам знаешь. Так вот, Александров Соколовых на наш город пять. Возраст от двадцати до пятидесяти двух лет. Адреса и данные я распечатала, вот они.

Листок опустился на небольшой круглый стол.

– Теперь о твоем приятеле. – Тася смотрела на брата так, словно хотела заглянуть в голову. – Демьян Азаров, восемнадцать лет. Приехал из городка Сколово, набрал высший балл на вступительных экзаменах в художественное училище. Метит на место самого молодого художника, удостоившегося персональной выставки в центральной галерее. Ничего примечательного в биографии нет. Нашла, что родители в разводе. Характеристика из школы говорит, что парень порядочный и ответственный, ни в каких правонарушениях не замечен, на диспансерном учете не состоит. Скучно все у него, в общем-то, не считая живописи. В Сколово о нем писали в газете года четыре назад, когда наш Демьян победил в крупном конкурсе, но и в статье – вообще ничего интересного. Я свое слово сдержала, теперь очередь за тобой.