Когда закон бессилен

— Мент! — услышал он крик водителя. — Я его треснул. Он свалил. Сейчас оперы прикатят!

Трое быстро забрались в машину, которая сразу же-тронулась. Посмотрев на часы, Филимон улыбнулся. Достал зажигалку, щелкнул, посмотрел на язычок пламени.

— Пост ГАИ, — предупредил водителя сидевший рядом парень, — не гони. Здесь сорок, потом — двадцать. Езжай по правилам Ментяра, наверное, номер не запомнил.

— Он рванул, как заяц, — хвастливо заявил водитель. — И петлять начал. — удерживая одной рукой руль, достал из кармана «ПМ». — Даже пистоль бросил. Его…

— Откуда он, сука, взялся? — недоуменно спросил широкоплечий парень в темных очках.

— Скорее всего, тоже пришел насчет ее знакомого выяснять, — предположил сидевший впереди. После поста ГАИ «жигули», набирая скорость, доехали до указателя перед мостом — и взорвались.

Услышав отделенный хлопок взрыва, Филимон посмотрел на часы и пошел наверх. Войдя в открытую дверь квартиры, услышал громкий голос сестры, зовущей на помощь. Увидев его, привязанная к стулу женщина мгновенно замолчала. -

— Филя? — чуть слышно сказал она, увидев Филимона. Не отвечая, он осмотрел комнату. Заметил бурливший паром чайник и выдернул. шнур.

— Развяжи меня! — потребовала Вика. Повернувшись к зеркалу, он щелчком сбил с плеча невидимую пушинку.

— Да развяжи же! — крикнула сестра.

— Наш отец, — подходя к ней, спокойно сказал он, — бывший член секты братьев во Христе, дал мне в память о своем наставнике дурацкое имя да и отчество не менее идиотское. И меня очень интересует, как ты относишься к тому, что твое чудесное имя сочетается с таким отчеством. Виктория Авдеевна, — торжественно произнес он.

— Да сними с меня веревки! — уже орала Вика.

— Я не могу появляться здесь часто, — улыбнулся он, — и поэтому тебе лучше не обращаться в милицию. Помочь они тебе не могут. А неприятности от твоего заявления обязательно возникнут, — достав из кармана тонкие резиновые перчатки, натянул их. Взял ножницы.

— Надеюсь, ты не поглупела со дня нашей последней встречи, — начиная разрезать опутавший сестру шнур, пробормотал он.

Граф зевнул, взял чашку с крепким чаем, сделал два глотка. Поставил чашку, достал из стоящей у стула сумки револьвер.

— Снова за работу, приятель, — вглядываясь в черный немигающий зрачок ствола, пробормотал он. — И если прижмут и деваться будет некуда, — он усмехнулся, — именно ты мне скажешь последнее прости. Им я не доставлю такого удовольствия.

Потом Граф выставил на стол патроны.

— Двенадцать, — с коротким стуком поставил последний. — Перезарядить они мне, конечно, не дадут. При налете моих два выстрела. Охранники. Водитель и кассир — Зубра. Мотоцикл возьмем за час на до налета в центре. Это нетрудно. Я проверял. С мешком денег вниз, до реки. Название интересное, — засмеялся он, — Сура, по ней до Бессоновки. Это восемнадцать минут. Много, но Бог не выдаст, мент не съест. Катер на дно, и к железке. Первый товарняк наш. Лучше, конечно, в сторону Пензы. Если от нее, то до Лунева. Оттуда электричкой назад. Все должно срастись. Если отход с боем, — он взял наган, тогда финиш. Даже если оторвемся — розыск. Ну что же, господа-товарищи-бояре, — Граф зло улыбнулся, — вам будет намного лучше, если у нас все срастется. — Снова взглянул на часы.

— Баю-баюшки, — сунув револьвер в сумку, смел в ладонь патроны.

— Ты думаешь, он поможет? — с сомнением спросил Волошин заглушившего «ниву» дядю Степана.

— Так говорю же тебе! — сердито, видимо, подобный вопрос он слышал не впервые, ответил тот. — Толька, племянник мой, уже цельных три раза в тюрьме был. Да они все, кто не по разу сиживал, с энтой самой мафией и повязаны. Ты ему обскажешь все, он с мафиозой свяжется, и все, твоих обидчиков порешат, — уверенно заявил Степан. — А то повадились. Жену с дочкой гады вбили. Матерь с пистолету порешили. Гады! — выйдя из машины, он с силой хлопнул дверцей.

— А где мы твоего племянника найдем? — спросил Волошин.

— Так в этом время вся шпана местная в пивной. Они же всю ночь почти гуляют, днем сидят, а к вечеру выходят.

— Что-то мне не по себе, — со вздохом признался Волошин.

— Да не боись! — хлопнул его по плечу Степан. — Здеся Толяна все знают. И что я его дядя, тоже знают. Ежели что, он им враз бошки поотвора- чивает!

— А денег-то хватит? — дотронувшись до бокового кармана пиджака, подстраховался Волошин.

— Так Толян все обскажет, сколько это стоить будет.

— Но ты с ним сам говорить начни, — попросил Волошин.

— Что-то непонятное происходит! — зло проговорил вошедший в спальню Зимин. — Из Тамбова сообщили, что на седьмом километре при выезде на объездную дорогу взорвались «жигули» Рукина!

— И что? — недоуменно посмотрел на него лежащий на кровати Зяблов.

— А то, — не сдержавшись, закричал майор, — что с Рукой были трое парней Горбатого! Поехали к бабе в Тамбов узнать об убитом в доме Волошина привидении, а понабирали с собой оружия, как для гражданской войны! — добавив короткое злое ругательство, замолчал.