Когда закон бессилен

— Пусти! — отчаянно закричала Ирина. Едва Виталий уложил на сиденье женщину и уселся сам, Хирург рванул машину с места.

— Какой-то неизвестный человек, — быстро проговорил старший лейтенант милиции, — ударил старшего сержанта по голове, раздробил затылок. Потом потащил женщину со двора. В это время…

— Черт возьми, — буркнул прокурор. — Кто же он? Зачем утащил Ирину?

— Возьмем мы его! — уверенно заявил подошедший омоновец. — Не уйдет!

— Зачем она тебе? — повернувшись к Графу, спросил Филимон.

— Да хрен его знает, — буркнул тот. — Я фотографию своей учительницы поднял, когда она сумку уронила. Знает она Валентину Анатольевну. Мне надо знать, откуда. И вот это в ее сумке нашел, — он показал телеграмму. — В общем, хочу узнать, что с Валентиной Анатольевной.

«Черт возьми, — недовольно подумал Филимон. Мне это совсем ни к чему. Но без него убийца Зимина будет неизвестен, а этого допустить нельзя».

— И что ты хочешь? — вслух спросил он.

— Поговорю с ней, — пожал плечами Виталий. — Я давно хотел найти Валентину Анатольевну. Понимаешь, — он вздохнул, — я вырос в детдоме. И единственная, кого помню хорошо с школьных лет это она, Валентина Анатольевна. В то время она была для меня всем и всеми, — Граф тепло улыбнулся. — Единственным человеком, при котором я не мог сделать того, что ей не понравилось бы. Конечно, я понимаю. Сейчас все уже не так. Я преступник, и она, наверное, знает это. Но я давно хочу увидеть ее. Если что нужно, помогу. Ведь сейчас жизнь тяжелая. Особенно для тех, кто на свои кровные живет. Я уверен, она не занимается спекуляцией. Впрочем, сейчас и спекулянтов нет, — усмехнулся он. — Коммерция.

— Но, черт возьми, — недовольно проговорил Филимон, — может, сначала давай сделаем дело, а потом будешь искать свою учительницу.

— Конечно, — согласился Виталий. — Сейчас с ней перебазарю, и вперед. Она наверняка знает адрес Валентины Анатольевны.

— Феоктистов объявился! — возбужденно проговорил вошедший в кабинет Зимин.

— Неужели? — насмешливо посмотрел на него Зяблов.

— Да! Он сегодня был в больнице…

— А я думаю, куда он пропал, — засмеялся Константин Федорович, — даже волноваться начал.

— Подожди, — расслышав в его голосе насмешку, нахмурился майор, — ты знал, где был все это время Феоктистов?

— Конечно, — Зяблов засмеялся громче. — Он выбрал удобное место для наблюдения. Не думал, что в органах учат подобным вещам.

— Что ты имеешь в виду? — не понял Зимин.

— На другой день после того, как ты сообщил, что Феоктистов уехал из города, мои люди обнаружили его. Он наблюдал за моей дачей, — открыв рот, майор замер. — Именно поэтому я ни с кем, кроме тебя, — сказал Зяблов, — в эти дни не встречался. Из-за этого я не мог покончить с московской гостьей и ее матерью. Хотя, — многозначительно заметил он, — это, выходит, и к лучшему. Я нашел прекрасный вариант.

— Но Феоктистов занимался самодеятельностью! — воскликнул Зимин. — Если я доложу об этом…

— Ты будешь молчать! — резко прервал его Зяблов. — Хотя бы потому, что он видел, как старшая Валентина приехала ко мне. А так он будет молчать.

Все получается просто превосходно, — он довольно потер руки. — Басов в больнице. Феоктистов за три дня наблюдения не заметил ничего, что могло бы вызвать интерес уголовного розыска. А со своими незваными гостями…

— Но если Феоктистов узнает фотографию учительницы? — воскликнул майор. — Ведь Ивачев сейчас опрашивает всех, кто мог ее видеть, — Зяблов вскочил.

— Рахим! — крикнул он. Узкоглазый бесшумно появился в открытой двери. — Феоктистов должен умереть! Сегодня! Крайний срок — завтра.

— Его давно можно было убить, — тихо сказал Рахим. — И если нужно, я убью его сейчас.

— Как это? — в один голос спросили майор и хозяйн.

— Я докладывал, что Феоктистов наблюдает за дачей. Он и сейчас там. Если он должен умереть, я…

— Нет! — торопливо отменил свое распоряжение Константин Федорович.

Пошли кого-нибудь к Волошину, — напомнил майор, — потому что…

— Я все сделаю сам, — парировал Зяблов, — как и когда захочу. Затвердев взглядом, процедил. — И не надо советовать мне что-то. Или тем более требовать, понял?

Граф вышел из комнаты.

— Да спит она! — увидев вопрос в глазах Филимона, буркнул он. — Таблетки какие-то выпила и вырубилась.

— Она, как ты сам сказал, — наливая в блюдечко чай, спокойно напомнил Хирург, — сбежала из психиатрического отделения. Так что понятно, какие таблетки.

— Эта хата чья? — подойдя к окну, спросил Виталий.

— Одной пожилой женщины, — Филимон отхлебнул чай.

— Пойду вымоюсь, — расстегивая рубашку, Виталий пошел к ванной. Поставив блюдечко, Филимон недовольно вздохнул. Судя по всему, этот бандит действительно хочет узнать адрес учительницы. Ведь вмешался он только после того, как поднял фотографию.