Когда закон бессилен

— Так я один, что ли, так думаю, — Степан Семенович пожал плечами.

Сидя на корточках у стены, Волошин, не отрываясь, смотрел на очерченный мелом силуэт.

— Мама, — шептал он.

— Сейчас с ним говорить бесполезно, — тихо сказал человек в штатском. — Ведь на его глазах убили мать, а до этого жену и дочь.

— Да, в сущности, и говорить-то не о чем, — вздохнул невысокий полковник милиции. — Все ясно. Но говорить все равно придется. Не сейчас, — опередив собравшегося возразить оперативника, согласился он.

— Товарищ полковник, — к нему подошел лейтенант милиции. — Только сейчас передали — второй по дороге скончался. Врач «скорой» делал все возможное, но бесполезно. Он даже в сознание не пришел. Картечины в шею глубоко вошли. Врач сразу сказал, что если выживет, то говорить не сможет.

— Вот она, жизнь, — недовольно сказал полковник. — Таких, как эти, на месте, без суда и следствия стрелять надо, а их в «скорую»! А мужиков по допросам затаскают.

— Машину кто осматривал? — взглянул на «жигули» преступников, спросил он.

— Ничего, — ответил подошедший капитан, — бутылка шампанского и три банки пива.

— Запрос в ГАИ сделали?

— В угоне. Вчера ночью увели от бани. Хозяин сразу позвонил. Но перехватить не удалось. Номера- то другие. Сейчас проверяют хозяина этого номера.

Дмитрий вытер рукавом катящиеся слезы, разжал судорожно сжатый кулак и положил перед собой авиационный билет. Когда во дворе загремели ружейные выстрелы, он подбежал к матери, осторожно приподнял ее и понял, что она мертва. Потом бросился к лежащему в луже крови убитому. Не зная, зачем он это делает, быстро обшарил его карманы. Липкими от крови пальцами достал из заднего кармана авиационный билет. Распрямил билет и прочитал: «Москва-Саратов. Рейс… Услышав шаги на кухне, быстро сложил билет и сунул в задний карман брюк.

— Ну что? — спросил вошедший в небольшую комнату Адам.

— Ничего хорошего, — тихо проговорил Филимон. — Парней колхозники положили. Дай Бог, если на глушняк.

— А этого? — воскликнул Богунчик, — Волошина?

— Хрен его знает. Кого-то они там шлепнули. А вот кого, — он пожал плечами, — это уж ты узнавай. Мы показываться в деревне не будем.

— Как же я узнаю-то? — удивился Адам.

— Все равно как, — жестко взглянул на него Филимон. — Хочешь — в деревню кати, а хочешь — в милицию. Но я должен знать к вечеру, жив ли Волошин. — Потянувшись, спросил. — Что Редин говорит?

— Приказал Волошина убрать, — буркнул Адам.

— Вот видишь, — лучезарно улыбнулсяМое желание совпадает с пожеланием шефа, — и тут же серьезно добавил. — Сообщи ему о парнях. Даже если они трупы, то все равно могут возникнуть неприятности. Потому что один из них, кажется, судим. А значит, менты по отпечаткам выйдут на кого-то, кто его знал. И это может привести к шефу.

— Парни из команды Призрака, — не согласился с ним Богунчик. — А он судимых не берет. Не верит он отсидевшим.

— В чем-то Призрак прав, — кивнул Филимон, — но все равно, сообщи Редину. И постарайся поскорее выяснить насчет Волошина и парней, потому что если хотя бы один из них жив, нужно вмешиваться. Если Волошин никуда не денется, то парни могут разговориться, а я этого — допустить не могу. Поэтому чем быстрее ты узнаешь о результате, тем спокойнее будем спать.

— Вы где были? — спросила Ирина вошедшую в комнату Веру Николаевну.

— Ходила в милицию, — женщина устало опустилась на стул, — посмотрела на того, кто Сашу… — не договорив, тяжело вздохнула.

— Мама, — невестка обняла ее за плечи, — зачем вам это?

— Это не он был, — прошептала Вера Николаевна, — я в этом уверена, понимаешь? Я сидела перед убийцей сына и не чувствовала ни ненависти, ни неприязни. Ничего. Этот был просто перепуганный, ничего не понимающий человек. Это не он, — уверенно сказала Вера Николаевна.

— Машина угнана вчера, — краснолицый майор отпил глоток из бокала и посмотрел на Зяблова. —

Судя по всему, это они убили жену и дочь Волошина. Вполне возможно, они же причастны к сгоревшим машинам. У следствия нет никаких зацепок, что «жигули» и «джип» были обстреляны — огонь уничтожил все следы, но тем не менее такая версия существует.

— Послушай, Зимин, — недовольно проговорил Зяблов, — я плачу тебе не за то, чтобы ты оповещал меня о версиях. Мне нужны факты.

— Уж вам-то, Константин Федорович, — обиженно протянул майор, — грех обижаться на меня. Что же касается фактов, то есть один. Вера Николаевна, ваша сводная сестра или как она вам приходится?

— При чем здесь она? — сухо спросил Зяблов.

— Она сегодня, совсем недавно, кстати, приходила в отделение. Уговорила следователя дать ей возможность увидеть убийцу сына. Тот удовлетворил ее просьбу. — Увидев, как насторожился за стеклами очков взгляд Зяблова, усмехнулся. — Вы правы. Она заявила следователю, что человек, которого ей показали, не убивал ее сына.

— Черт возьми, — проворчал Константин Федорович, — Шерлок Холмс в юбке. А какого черта ей дали говорить с водителем? — раздраженно спросил он.