Когда закончатся звезды: космические приключения приват-полет сенсора 3-го разряда Унички и дельта-капитана Рэя Орбита (книга первая)

Привычные экраны давали панорамную картинку космодрома. На пульте, среди мигания сотен лампочек валялись: обломок карандаша, металлическая клейкая лента, справочник Свенсона по относительной гравитации, засохший плод меридианы, а в углублении между ручкой набора тяги и «светомером» - шкурки от фисташек. Протиснувшись к креслу, Уничка достал из-за верхней панели с контрольными датчиками старую библиотечную потрепанную книгу. Томик какого-то давно забытого поэта начала двадцать первого столетия. Бросил на пульт, поверх полетных карт и липового технического задания, выписанного по заявке Рэя Орбита. Приват-полет утонул в огромном кресле пилота, с наслаждением выдохнул и, подключив гравремни, стал ждать старта. Оставалось минут десять. Программа расконсервации шла штатно. Уничка научился определять ее этапы на слух. Потому взял с пульта книгу, раскрыл наугад и стал читать:

Ночная Земля посылает в эфир

Сигналы усталой любви.

Дома зажигают лампады квартир,

Закат отгорает в крови.

Из окон никто не увидит меня,

Ведь я уже так далеко:

Мне нужно набрать чаепития для

На Млечном пути молоко.

У жёлтой веранды четыре стены

Из солнечных досок и плах,

В саду золотые лимоны луны

Лежат на зелёных столах.

Здесь замерло время, его не найдёшь,

Заваркой сгущается ночь,

А звёзды, когда их в пригоршню берёшь,

Похожи на сахар точь-в-точь.

Небрежная россыпь сверкает в окне,

Луна подмигнёт невзначай.

Друзья, заходите сегодня ко мне

На астрономический чай.

У жёлтой веранды сиреневый лес,

Я вас проведу сквозь него –

И в чашки нам падают звёзды с небес,

И чай этот слаще всего²⁶.

Загудел инвертор плазмы. По очереди хлопнули горелки посадочных двигателей. Легкий удар, и по корпусу побежала дрожь от прогрева планетарного. Уничка отложил книгу. Горизонт качнулся, и мир сразу стал маленьким, а корабль большим. Большим и единственным на сотни парсеков пустоты.

- Кэп, а с этим что делать? – В проеме показался Кикс. Перед собой он держал отломанную табличку от ящика. Инструкция. Уничка протянул руку, взял, приблизил к глазам. Фирма! Как же! Стопроцентный контрафакт. Буквы многие не читаются, подсветка блеклая, в слове «перечень» отсутствует мягкий знак. Басов, Басов…

- Активируй, что же еще, - приказал капитан.

В уголке экрана гас нежный голубой цветок, а в трюме корабля уже происходило что-то невообразимое. Не успел Уничка прочитать и десяти страниц, как в запутанной утробе «Эндемика» раздался душераздирающий вопль. Приват-полет попытался вскочить, но ремни втянули его обратно в кресло. Выругавшись, он освободился от пут и бросился на затихающие подвывания. Слетев по двум лестницам и оставив позади несколько коридоров, Уничка оказался в трюме. Прямо по центру в луже биоформации сидел Кикс и держался за голову. В щель его принимающих датчиков был воткнут металлический штырь, а к запасному выходу вела вереница маслянистых следов.

- Это он! Кэп, я узнал его! – причитал робот, - На «Звезде Каптейна» это он продал перекупщикам анализаторы! Это он расстрелял все посадочные капсулы и испортил две тысячи литров первоклассной биомассы! Я расчленю его!

Уничка подошел к выходу из трюма. Маслянистые следы терялись в полутемном коридоре. Только реакторные крысы теперь могли знать, где находится беглец. Капитан вернулся, выдернул штырь из головы робота, потом изучил остатки активирующего ящика. Программа не была закончена. Чисто теоретически Уничка знал, либо частично не функционирует опорно-двигательная часть, либо процесс замер на нейронном программировании. Тогда дело хуже. Безумный робот в условиях длительного перелета – беда! Надо было выяснить техническое оснащение ополченца. Код по классификации гуль-сигмы – «ГИР-150». Робот-охранник. В середине прошлого столетия массово использовался поселенцами для охраны баз временного и постоянного назначения, для переноса грузов на длительные расстояния, для боевой поддержки разведчиков. В итоге, по кораблю Унички бегал несформированный подсобник с набором различных резаков и горелок.

- Приказываю, произвести восстановление и заступить на дежурство согласно инструкции №54-В, - Уничка похлопал пострадавшего по кумполу и отправился в рубку управления. Там проверил работу систем, сделал запись в журнале. Полет, худо-бедно, начинался. После обязательных отметок у диспетчеров санитарного кордона, Уничка отправился к комнату отдыха. Провел тренировку. Решил разобраться с проблемой сбежавшего робота завтра, с утра, и лег спать. А зря. В половине третьего ночи по всей палубе погас свет, но это было пол беды. Приборы показали, что начался перегрев маршевых двигателей.

–Это невозможно! – возопил Уничка и бросился искать Кикса.

Тот обнаружился у перехода на вторую палубу. Из люка торчала на лестнице только нижняя часть туловища. Верхняя, судя по всему, вела огонь из армейской винтовки. Уничка определил это по характерному шипению выстрелов. Робот гундосил что-то про «Звезду Каптейна» и про неотвратимую кару. При этом он притоптывал, стоя на ступеньке, от чего та изрядно прогнулась под внушительным весом и грозила надломиться.